Книга Сталь и шелк. Акт первый, страница 107 – Алиса Рудницкая

Фрай унюхал их сразу, не успела я и дверь открыть. Обычно-то он пес послушный, гордо представителей семейства кошачьих игнорирует, но тут не стерпел, ринулся на кухню оскалив зубы и чуть не сбив с ног проходящего мимо Орсона.

— Это что сейчас было?  —  вампир ошарашено затряс головой. Отвечать я не стала, побежала скорее вслед за Фраем. Грохот перевернутых табуреток, звон разбитой посуды, кошачьи визги и собачий лай, ничего хорошего не предвещали.

Пес, старательно игнорируя мои попытки воззвать к его совести, гонял по кухне дюжину злющих шипящих кошек, разрушая все на своем пути.

Эйнара хотелось прибить за то, что он, собака такая, поводок не взял! Никаких бы проблем не было. А так мне пришлось силу применять, рискуя собственными конечностями. Бить собаку подручными средствами я не собиралась, Фрая этим не проймешь — он у меня от ласки успокаивается, а не от суровостей. Так что я изловчилась и, поймав пса в свои крепкие хозяйские объятья, свалилась вместе с ним на пол. Спрятав его морду себе под мышку не обращая внимания на грозное рычание, я стала успокаивающе чесать живот и говорить всякие глупости. Живот почесать - вообще верный способ. Фрай это всегда любил, сразу начинал кайфовать. К счастью, и на этот раз помогло. И фиг с ними, с кошками.

Кошки, кстати, благоразумно куда-то смыслись. Зато вместо них на кухне образовался Якоб Леам. Рассерженный Якоб Леам в обернутом вокруг бедер полотенце и с влажными волосами.

Мне даже как-то неуютно вдруг стало. И не потому что в комнате объявился полуголый мужчина с потрясающим телом, а потому что впервые я хорошенько почувствовала, что он у нас боевой и, следственно, чертовски опасный маг. Который, к тому же, меня с самого начала недолюбливал. То ли чуял, что я собачница, то ли все еще сердился за пропущенное первое занятие.

Хмурым взглядом Якоб обвел комнату, видно оценивая масштабы погрома. Я тоже огляделась и тихонько загнала ногой под стол осколки чашки. Грозный куратор смерил взглядом сначала меня, потом совершенно успокоившегося Фрая. Последнего видно тоже проняло, он даже хвост поджал, виновато глядя на Якоба.

— Откуда здесь взялась собака? — выделяя паузами каждое слово, спросил Якоб.

— Это как бы моя собака... — и я в очередной раз объяснила ситуацию.

Якоб тяжело вздохнул. Ну, это он меня в теле Эби не жаловал, но на знакомую ему Яну злиться явно не мог — все же его любимица, лучшая ученица. Потому куратор красного общежития потер усы, почесал в затылке и сказал, как бы делая мне огромное одолжение:

— Ладно, ладно. Но только при условии, что ты позволишь мне поставить ему ментальный блок. Мы же не хотил, чтобы он гонялся за кошками? Хотя твоего выбора, Яна, я не одобряю. Тебе же ведь всегда так нравились кошки…

И он с сожалением вздохнул, будто я его предала.

— Мне все еще нравятся кошки,  —  соврала я.  —  Но и собаки тоже. Даже не знаю, кто больше. И те, и другие получше многих людей будут.

— Ох, леди, — покачал головой Якоб. — Сначала коты, потом драконы, теперь собаки…

Драконы? А этих вообще к чему приплел?

—  А ваше сердце, значит, только кошкам и принадлежит,  —  кажется, мне так и не удалось сдержать иронию.

— Нет, — почти весело улыбнулся Якоб. — Не только кошкам, но еще и красивым барышням. Хотя, впрочем, в каждой красивой девушке живет кошка.