Книга Сталь и шелк. Акт второй, страница 163 – Алиса Рудницкая

А сегодня я, как ответственная староста, пришла к постродавшему с конспектами, гостинцами и подбадриваниями. И застала у кровати зарывшегося в подушки оборотня самых важных людей, что ныне в Академии были – Раду Тарвиус и Ярэна Корна. В углу еще Лэйли Фиш мышкой притаилась, и Вальдор, сложив руки на груди, стену подпирал. На меня внимания никто не обратил.

– Вы забываетесь, господин Корн. И определенно превышаете свои полномочия в моей Академии. Вы здесь гость, судья соревнований, а не дознаватель и тем более не палач. Не забывайтесь!

Если бы ректорша ко мне с таким тоном обратилась – я бы либо от страха стала грубо и безрассудно огрызаться, либо притворилась бы немой невидимкой и постаралась слиться с воздухом. Но Ярэн Корн просто... не улыбался.

– Палачом? Вот кем вы собираетесь меня выставить перед преподавателями и студентами? Безжалостным Хранителем, что лишил бедную святую женщину работы, свободы, здоровья, и что там, жизни... Что же, ваше право, Рада. Академия ведь ваше детище – вы защищаете ее, каждого в ней, это ваш благородный долг ректора. И  даже если ваш сотрудник калечит студента – ничего, ребята ведь должны сами преодолевать трудности. Саморазвитие и самопознание ваш девиз.

Для тех, кто любит, чтобы с ними нянчились, Корн складно говорил. Да и я сама считала, что за начинающими магами нужно больше присматривать, перебарщивает Рада с самостоятельностью студентов на первом курсе. Но обсуждение политики академии только прикрывает самое главное – Хранитель все же показал свое истинное лицо. Конечно наша кураторша далека от идеала, но она наша – и хорошая, черт побери. И я не выдержала:

– Дженни никого не калечила. Альбо ведь сам поскользнулся и...

– Причем тут Дженни?  –  искренне удивился Ярэн.

Рада посмотрела на меня так, будто пыталась взглядом телепортировать прочь, но я отступать не намеревалась. Пусть я ее и побаивалась – как всякий разумный человек – но и зла была на ректоршу. Вот за эти самые лицемерные правила академии. Саморазвитие – но цензура и умалчивание вещей действительно важных, жизненно для нас с Эби важных, например. Самопознание – но  откорректированное ментальным воздействием завесы. Нам дурят мозги этими красивыми речами о великих магах, какой-то мутной философией, но должны же быть какие-то практические причины для подобной системы. Про безопасность студентов я вообще молчу – пытки, пробравшиеся демоны, взрывы... Зато живется весело – спасибо большое, будет что вспомнить... если память не сотрут из-за проваленных экзаменов или серьезных нарушений.

– Дженни девочка не без грехов в прошлом, –  продолжил Ярэн, – но старается, хоть и виду не показывает. Ее страсть к выпивке и острый язык может и не лучший пример подают, но преподаватель она отменный. А мы с госпожой Тарвиус сейчас спорим о женщине, что не просто не справляется со своими обязанностями... а намеренно калечит студентов ради своей выгоды.

– Никто не пострадал, господин Корн,  –   процедила сквозь зубы Рада. – Сами же говорите – я не допускаю подобного.

– Однако Терина вместо того, чтобы просто вылечить пациента – крадет его кровь, чтобы использовать как ингредиент для наркотиков.

– Так разве там не капля всего? – подал голос Альбо. Лежать неподвижно в кровати ему явно было тяжко.