Книга Саймон, страница 127 – Анна Есина

Ей оставалось лишь согласиться.

— Сём, как так вышло, что во мне течёт ангельская кровь? — спросила она после третьего бутерброда.

— Кира сказала, у тебя бабка была полукровкой, — с набитым ртом проговорил он. Очевидно, общение с матушкой дурно повлияло на его манеры, точнее вызвало некий бунт против правил. — То есть мать твоей матери родилась от союза ангела и человека, уж не знаю, правда, кто там был мужчиной, а кто женщиной.

Фильм попался забавный, некий комедийный боевик с очень юным Биллом Скарсгардом в роли глухонемого борца за справедливость [фильм называется «Пацан против всех» (2023)], однако Гелю больше заботило собственное происхождение и всё связанное с этим вопросом.

— Именно матери? — уточнила Ангела.

— Кирка так сказала, она у нас спец в этих вопросах. Когда хочется кого-нибудь вкусненького, я всегда к ней обращаюсь. Она с одного взгляда определяет, кто эльф, а кто демон.

— Ты пьёшь кровь демонов?

— Фу-у, нет, она слишком… отдаёт пеплом и разложением. И пахнет тошнотворно.

— А самые вкусные?..

— Ангелы, разумеется, — он поцеловал её в макушку и снял крышку с мороженого, обмакнул палец и мечтательно затолкал в рот.

Геля внимательно следила за его действиями, потом сама потянулась к ванночке с пломбиром и получила по руке.

— Сам тебя покормлю.

Семён снова полез рукой к десерту, а потом испачкал её губы. Она облизнулась, он повторил, только на сей раз вымазал мороженым подбородок.

— Издеваешься?

— Неа, промазал, — он хохотнул, притянул её лицо к себе и слизал всю сладость.

Новая порция мороженого снова оказалась на её губах, хотя Геля и старалась поймать его палец ртом. Семён наклонился и языком протолкнул лакомство внутрь, потом уложил её спиной на диван, расстегнул несколько верхних пуговиц на блузке, зачерпнул целую пригоршню холодного пломбира и без предупреждения шмякнул на грудь.

Ангела взвилась, но он очень быстро всё съел и, конечно, весь вымазался. Она обняла его лицо руками и слизала белые следы с носа, щёк и подбородка.

— Неряха, — пожурила она.

— Ты хотела сказать «вкусняха», — он ухмыльнулся.

— Хотела бы — сказала.

— А больше ты ничего не хочешь? — спросил с намёком, развел в стороны её ноги, удобно устроился между ними и игриво потёрся бёдрами.

— М-м, водички? Слишком сладко во рту.

— Давай я попробую это исправить.

Семён припал к её губам в искусном поцелуе и принялся вылизывать каждый миллиметр, сбивая с дыхания.

Когда она уже начала задыхаться от переизбытка удовольствия, он выпустил клыки и чуть прикусил нижнюю губу, чтобы потом с жадностью втянуть её в рот и нежно посасывать, смакуя капельки крови.

Геля задрожала. Его вампирский облик всегда действовал на неё одуряюще.

— Сём, — выдохнула, когда он повёл клыками по шее.

— Ещё мороженого? — спросил шёпотом и выпустил тоненькую струйку воздуха за ухо.

— Нет, кусай.

— Нельзя, — он разочаровано убрал клыки, но целовать горло не перестал, — не чаще одного раза в месяц. Зато всё остальное — сколько душе угодно.

Он поднял её с дивана и начал раздевать. Медленно, неторопливо. Изредка набирал в ладонь мороженое и размазывал по телу, чтобы тут же собрать губами и языком. Геля не отставала и на всякое его баловство отвечала взаимностью.

Скоро оба с ног до головы оказались вымазаны сладкой массой.

— Если обнимемся — слипнемся насовсем, — засмеялась Ангела.