Книга Саймон, страница 136 – Анна Есина

В дверь смотровой постучали. Кира резко повернула голову. Ангела бросилась ко входу, но была остановлена окриком:

— Стой! Это может быть…

Двери распахнулись настежь. На пороге стоял бес, тот самый, которому Семён когда-то вправлял вывих — обе девушки сразу его узнали, а Геля даже смогла вспомнить имя — Скверник. Но не его безобразная тушка так перепугала их, а свора адских гончих, которая царапала когтями пол коридора. Горящие алым огнём глаза сверкали в тени, превращая обычный коридор в преддверие ада.

Передние лапы чудовищ скребли каменный пол, высекая искры. Оскаленные пасти — не меньше десяти штук — источали слюну, смешанную с дымом и серой, а когти оставляли глубокие борозды на ламинате. Шерсть стояла дыбом, переливаясь всеми оттенками багрянца и чёрного.

В центре этой живой бури возвышался вожак — исполинская тварь, превосходящая размерами своих собратьев вдвое. Его массивная голова с клыками, способными перекусить сталь, казалась высеченной из самого мрака. На шее виднелись шрамы от многочисленных битв, а в глазах пылала такая ненависть, что даже самые отважные замерли бы в ужасе.

Его рык, похожий на раскаты грома, заставлял содрогаться стены. Мускулы перекатывались под шкурой, словно живые змеи, а хвост, увенчанный острым шипом, хлестал воздух, оставляя за собой дымный след.

Остальные гончие, словно чувствуя силу вожака, пригибались к земле, готовые по его команде ринуться в атаку. Их рычание сливалось в единый грозный хор, от которого кровь стыла в жилах.

Кира медленно поднялась с кушетки, покачнулась, но выпрямилась.

— Ангела, медленно, без резких движений, иди назад, — почти не разжимая губ, проговорила она. — Не поворачивайся к ним спиной. Не дёргайся. Просто отступай и встань позади меня.

Сама она начала преображаться. Изящные черты начали меняться, будто воск под пламенем свечи. Белоснежные волосы заискрились, превращаясь в потоки живого света, в которых проступали тёмные всполохи.

Тело окутала аура противоречий — сияние небесного света переплеталось с тенями преисподней. Крылья прорезали пространство, словно разрывая саму ткань реальности. Одно крыло — белоснежное, как первый снег, с переливами чистого серебра. Другое — угольно-чёрное, с языками пламени, похожими на адское зарево.

Кожа засветилась изнутри, становясь полупрозрачной, как лунный камень. В глазах вспыхнули два разных огня — правый горел небесной лазурью, левый пламенел алым, как раскалённый металл.

От неё исходила сила, способная исцелять и разрушать. Каждая клеточка тела пульсировала энергией, балансирующей на грани добра и зла. Руки, некогда нежные и изящные, теперь могли одним прикосновением даровать жизнь или забрать её навсегда.

Преображение завершилось. Перед беснующейся сворой стояла луминария — создание, воплощающее в себе всю противоречивость мироздания. Её красота была смертоносна, а сила — безгранична. В этом существе слились воедино ангел и демон, создав нечто более могущественное, чем обе эти расы по отдельности.

Когда она подняла руку, воздух затрещал от напряжения. Одно её слово могло обратить врагов в пепел или исцелить раны. Но в глубине её души таилась тьма, жаждущая вырваться на свободу, готовая уничтожить всё на своём пути.

Скверник спустил адских гончих. Все они ринулись на Киру, словно волна тьмы, сметающая всё на своём пути.