Книга Его самое темное желание, страница 176 – Тиффани Робертс

— Когда ты кончишь, — он приподнял ее задницу и расположил ее влагалище над головкой члена, — это случится вокруг моего члена.

Он опустил ее вниз. Кинсли ахнула, когда он заполнил ее, вгоняя внутрь свой каждый восхитительный, рельефный дюйм. Ее лоно жадно сжалось вокруг него, бедра прижались к его бедрам. Она была так близка к оргазму. Так близка к тому, чтобы потерять себя в экстазе. Это была эйфория, это было мучительно.

— Мне нравится, как твое тело прижимается ко мне, как оно жаждет меня, — Векс вздрогнул и усилил хватку на заднице Кинсли, нажатие его когтей только усилило ощущения, бушующие в ней. — Свети для меня, мой лунный свет.

Малейшее движение его таза доставляло ей удовольствие, эти выпуклости скользили по ее внутренним стенкам, возбуждая каждый нерв, вызывая волны при каждом малейшем движении.

Все, что ей было нужно, — это немного больше. Еще немного его, от него, и она взорвется.

Еще один мощный взмах его крыльев вознес их на вершину полета. На мгновение они зависли в невесомости, и она почувствовала себя луной в его ночном небе, сияющей, ослепительной. Затем он сложил крылья, заключая ее в свои теплые объятия.

Мир Кинсли перевернулся, и у нее перехватило дыхание. Они падали.

Она вцепилась в него изо всех сил — руками, ногами и влагалищем, — все сжалось в рефлекторном отчаянии.

— Доверься мне, — прохрипел он, обнимая ее за затылок.

— Я верю, — выдохнула она.

Крылья Векса заглушали рев ветра, позволяя Кинсли сосредоточиться на всем остальном. Трепет в животе, который сочетался с пульсирующим, обжигающим удовольствием. Ритм их учащенного сердцебиения и их прерывистого дыхания. Тепло, исходящее от его кожи, теперь окутывает ее, проникает в нее. Его аромат дубового мха и амбры перебивает аромат свежего ночного воздуха.

Его твердый, пульсирующий ствол, через который она чувствовала каждый удар его сердца, каждую легкую дрожь, пробегающую по нему. Через который она ощущала вибрирующий поток воздуха.

Ее влагалище сжалось еще крепче, втягивая его глубже, подергиваясь от ощущения его выпуклостей.

Векс накрыл ее рот своим. Его губы были бархатными и стальными, и у нее перехватило дыхание, когда он расправил крылья и поймал воздух.

Трепетание в животе усилилось, когда их направление изменилось, вознося ощущения на немыслимую высоту. Возбуждение было слишком сильным; оно идеально сочеталось с другими ощущениями, создавая смесь, превосходящую все, о чем она могла мечтать.

Она могла слышать шелест листьев недалеко внизу, когда они с Вексом проносились над деревьями. Рука Векса оставалась на ее заднице, удерживая на месте, пока он прижимался тазом к ее клитору, пока его толстый ствол пульсировал внутри нее, когда каждый взмах его крыльев отдавался в ней вибрацией.

Давление внутри нее усилилось. Она была там, на самом краю. Это волнение, это чудо, эта близость к нему — это было все, чего она жаждала, все, в чем она нуждалась, все, чего она хотела до конца своей жизни.

Он был всем, чего она хотела.

Векс вошел в нее еще глубже. Его член набух, практически вибрируя.

И она сдалась.

Внутри Кинсли взорвалось раскаленное добела наслаждение. Это было чистое, ослепляющее, восторженное наслаждение. Она впилась ногтями в его кожу, и беззвучный крик вырвался из ее горла. Она была готова разбиться вдребезги, вот-вот рассыпаться на части.