Книга Его самое темное желание, страница 228 – Тиффани Робертс

Ритуальная комната была такой же, как всегда. Темная, мистическая, наполненная силой. Векс понес ее к дверям в фойе. Но оттуда он не пошел ее вглубь дома, не в их спальню или библиотеку, не на кухню, чтобы удивить ее изысканным ужином на двоих.

Входная дверь коттеджа распахнулась перед ними, и когда Кинсли заглянула в нее, у нее перехватило дыхание.

— О, Векс…

Он вынес ее на улицу с зимним пейзажем, не похожим ни на один из тех, что она когда-либо видела. Чистый белый снег покрывал землю и ветви деревьев, а крошечные кристаллики льда сверкали на его поверхности, как многогранные бриллианты. Деревья были украшены красными и белыми пуансеттиями, а среди листвы сияли маленькие огоньки, похожие на бесчисленные мерцающие звезды.

И в воздухе не было ни малейшего намека на прохладу.

— Это… волшебно, — Кинсли посмотрела на Векса. — Так вот чем ты занимался, пока мы украшали нашу маленькую рождественскую елку? Ты украшал целый лес?

— Я полагаю, создание иллюзии мало чем отличается от украшения, — ответил он. — Это для тебя, мой лунный свет. Только для тебя.

Векс прошел по короткой тропинке, вымощенной резными камнями, в конце которой находилось ложе из папоротников и мха, обрамленная красными пуансеттиями. За ней возвышалась небольшая каменная стена, на которой не было снега. Десятки зажженных свечей на вершине камня создавали теплое, гостеприимное, интимное свечение.

Подойдя к ложу, он опустился на колени и усадил ее на него. Мягкие папоротники прогнулись под весом Кинсли. Она улыбнулась ему, когда он отодвинулся и сел на корточки, сложив крылья за спиной. Теплый ветерок развевал пряди его волос, и когда Кинсли вгляделась в его царственные черты, она снова вспомнила о том, каким неземным он был. Каким потрясающе красивым он был.

И он принадлежал ей. Ее пара, вторая половинка ее души.

Кинсли потянулась, чтобы заправить непослушные пряди его длинных волос за ухо, прежде чем провести тыльной стороной пальцев по его щеке.

— Я люблю тебя.

Он поймал ее руку и повернул лицо к ее ладони, целуя ее середину.

— А я тебя, — его губы переместились к ее запястью, оставляя на нем мелкие, нежные поцелуи. — Прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз боготворил тебя так, как ты того заслуживаешь, моя Кинсли.

Она вздрогнула, когда магия пробежала по ее коже прямо перед губами Векса, заставляя рукав ее платья исчезнуть. Он поцеловал ее предплечье, каждое прикосновение его губ было таким нежным и дразнящим, таким возбуждающим.

— Прошло слишком много времени с тех пор, как я показывал тебе, кто ты для меня. Моя королева, — он прижался губами к внутренней стороне ее локтя. — Моя богиня, — его губы быстрее прошли вверх по ее плечу к шее, где он прохрипел: — Мое все.

Дыхание и сердцебиение Кинсли участились от его поцелуев, и она закрыла глаза, наклонив голову, чтобы предоставить ему доступ. Когда остальная часть ее платья исчезла с волшебным шелестом, успокаивающий ветерок прошелся по ее коже, заставляя соски затвердеть, Подняв руку, она запустила пальцы в его волосы, чтобы прижать к себе его голову.

— Так же, как ты мой.

Векс отпустил ее руку, и ложе из папоротников прогнулось, когда он поставил руку рядом с ней и наклонился ближе, его колено раздвинуло ее бедра еще шире. Он обнял ее другой рукой, соприкоснувшись разгоряченной кожей с ее обнаженной плотью, и прижал к себе, когда провел губами по ее горлу, подбородку и, наконец, ко рту, который захватил в глубоком, требовательном поцелуе.