Книга Его самое темное желание, страница 30 – Тиффани Робертс

С согласным перешептыванием огоньки удалились.

Векс остановился в центре круга. Древняя, невообразимая сила струилась под ним. Она вырывалась из могучих корней дерева, которое он вырастил, текла по камням и коттеджу, который он возвел голыми руками и с помощью чистой магической энергии, и наполняла воздух покалывающим зарядом.

Он был хозяином этого королевства с тех пор, как был изгнан сюда, и все подчинялось его воле. Не считая огоньков, Кинсли была единственной вещью в этом месте, которую он не мог контролировать.

Не без того, чтобы не уничтожить последнюю крупицу того, что отличало его от королевы.

— Мне решать, какую цену я готов заплатить за свободу… Именно так она и задумывала.

ГЛАВА 9

Между страхом возвращения похитителя, готового завершить начатое, и муками голода, сковывающими желудок, Кинсли урывками спала. Каждый раз, когда истощение одерживало верх, незнакомый звук или мерцание призрачного света — настоящее или воображаемое — заставляли ее вздрагивать и просыпаться.

Но ее похититель не вернулся к тому времени, когда унылый серый свет рассвета проник в окно.

А она так чертовски устала.

Кинсли натянула одеяло на голову, чтобы заслониться от света и спрятаться от всего мира. Чтобы скрыться от него, воплощенного кошмара, который держал ее здесь. Она сказала себе, что с ней все будет в порядке, что он не придет, она попыталась привести в порядок свои мысли и прояснить разум, но сон оставался неуловимым.

Вздохнув, Кинсли перекатилась на спину и потерла лицо руками, прежде чем позволить им упасть по бокам. Она уставилась на балдахин кровати.

Что мне теперь делать?

Ты могла бы сказать ему правду.

Кинсли сморщила нос.

— Ага, потому что он уж точно не прикончит меня за это.

Разве он уже не угрожал вернуть ее туда, где нашел? В точности такой, какой нашел?

Она застряла здесь до тех пор, пока не сможет найти способ сбежать, и до сих пор каждая попытка приводила ее обратно в этот коттедж. В тот последний раз, когда она нырнула в туман…

Нахмурившись, она подняла руку и изучила запястье, проведя пальцем по коже там, где светилась странная отметина. Она было источником ее боли, когда Кинсли была в тумане.

Он наложил на нее какое-то заклятие.

Или проклятие.

Здесь было столько неправильного, столько вещей, которые не имели смысла, которые не должны были быть возможными. Но если в этом месте действительно царила магия, у нее должны быть свои правила. То, что она не была с ними знакома, не означало, что их не существовало. И где-то в этих правилах крылся ее выход.

Если это то, что тебе нужно сказать себе, чтобы продолжать, Кинсли…

Ну, а что еще мне прикажешь делать?

Легкий отблеск голубого света пробежал по балдахину. Нахмурив брови, она повернула голову. Рядом с кроватью парил огонек.

Кинсли вздрогнула, затем прищурила глаза. Звуки прошлой ночи, отблески света уголком глаза — все это ей не почудилось. Она была не одна.

— Ты его шпион, не так ли? — спросила она.

Спрятав руки за спину, огонек склонил голову.

— Ну, — Кинсли села и подвинулась к краю кровати, придерживая одеяло у груди, — Можешь передать ему, что я сказала: пусть нырнет в озеро. И останется там. Очень, очень глубоко.

Огонек покачал головой и указал на нее, его тихий, неразборчивый шепот щекотал ей уши.

Кинсли прижала руку к груди.