Книга Дикое желание, страница 117 – Тиффани Робертс

Может ли этот мужчина возбудить меня еще больше?

— Так чертовски сладко, — его ноздри раздулись от глубокого вдоха. — А я еще даже не пробовал настоящий вкус.

О, боже мой.

Юри сжала ее бедра вместе.

— Ты можешь. Например, прямо сейчас.

Он хмыкнул, и уголки его рта изогнулись в порочной, сексуальной усмешке.

— Я оставлю это как угощение на потом. Прямо сейчас нам нужно что-нибудь более… пикантное.

Она подняла ногу, коснувшись бедром выступающей выпуклости у него в паху.

— Я могла бы взять в рот немного мяса прямо сейчас.

Тарген вздрогнул и зажмурился, издав долгий низкий стон.

— Ты, блядь, убиваешь меня, земляночка.

Юри усмехнулась и провела ногтями по его затылку.

— Я могу тебя вылечить. Я училась на медсестру, помнишь?

Ну, вроде того, но нет необходимости вдаваться в подробности.

Он наклонился и запечатлел мягкий поцелуй на ее губах — нежный, а не пылкий, успокаивающий, а не возбуждающий. Прежде чем она смогла добиться от него большего, прежде чем она смогла обострить это, он отстранился.

Был ли тот поцелуй мягким отказом?

Ты просто жаждешь наказания, Юри, вот какая ты.

— Скоро вернусь, землянка, — сказал он тем хриплым голосом, который только еще больше дразнил ее. — Оставайся здесь. Я не уйду далеко.

Юри выпятила нижнюю губу — она была не слишком горда, чтобы дуться, — когда он отстранился, разрывая с ней всякий физический контакт.

Что нужно было сделать, чтобы засунуть эту гигантскую дубинку себе между ног?

Тарген прикусил нижнюю губу зубами.

— Черт возьми, зоани. Я не могу ясно мыслить, когда ты так смотришь на меня. Моему мозгу не хватает крови.

Юри рассмеялась, и тут же в ее животе заурчало. Ее рука метнулась к животу.

Будь ты проклят!

Теперь рассмеялся Тарген.

— Это ничего не значит, — заявила Юри.

— Это моя работа — удовлетворять потребности моей женщины, — он подошел к выходу и остановился там, оглядываясь на нее через плечо. — Сначала утолю твой голод. Тогда посмотрим, смогу ли я что-нибудь сделать с твоим аппетитом.

Пальцы ног Юри зарылись в мох, ее лоно сжалось в предвкушении, и она ухмыльнулась. Глаза Таргена скользнули по ее телу, в золотистой глубине вспыхнул огонь, прежде чем он вышел.

Она постояла там некоторое время, какая-то маленькая часть ее надеялась, что он передумает, что его большое тело снова появится в проеме и заслонит свет, но она знала, что настроен он серьезно — и что он прав. Им нужна была еда.

Небо все еще было затянуто тучами, и мрак снаружи усиливался из-за того, что на эту сторону горы по утрам не попадали прямые солнечные лучи. Все еще дул ветер, шелестя листвой и заставляя деревья скрипеть, но, по крайней мере, дождя не было.

Юри сделала долгий, медленный вдох, убирая с лица выбившиеся пряди волос. Она села на тюфяк, положила топор на землю рядом с собой и посмотрела на еду которая у них была. У нее снова свело живот. Если она была так голодна, то могла только представить, что должен чувствовать Тарген. Она сомневалась, что одного батончика хватит, чтобы прокормить воргала его роста в течение дня — особенно в последнее время, учитывая, как сильно он себя нагружал.

И он отдал мне этот батончик, не зная, действительно ли он там что-нибудь поймает.

Юри взяла батончик и подержала его на раскрытых ладонях. Она понятия не имела, из чего их делали. Ее лучшим предположением были плотно утрамбованные опилки, учитывая внешний вид, текстуру и вкус. Опилки или насекомые, измельченные в порошок и склеенные вместе.