Книга Ткач, страница 141 – Тиффани Робертс

Уголек ярости вспыхнул в его груди, но им руководил инстинкт.

Он развернулся и побежал.

— Трус! — взревела Улкари. — Предатель!

Земля загрохотала, когда нападавшие бросились в погоню. Трещали и ломались ветки, шелестели листья, вриксы рычали и хрипели, а сердца Рекоша громыхали в груди, разгоняя обжигающую кровь по венам.

Он жаждал убить их всех. Покончить с кровавым наследием Зурваши в последней жестокой атаке, оставить их тела падальщикам, позволить их плоти сгнить, а костям быть поглощенными джунглями.

Но Ахмья была важнее жажды крови, важнее, чем месть, чем что-либо еще. И какой бы сильной ни была его ярость, он знал, что в этой битве ему вряд ли удастся победить.

Поэтому Рекош вложил всю силу своего тела и воли в ноги, заставляя их двигаться с невероятной скоростью.

Ахмья ударялась о него, несмотря на крепкую хватку. Не было просто никакой возможности пощадить ее, сохраняя такую скорость, и он не мог позволить себе замедлиться, несмотря на ее дискомфорт.

Приказ Улкари состоял не в том, чтобы убить предателя, а в том, чтобы захватить его в плен. Рекош был не настолько глуп, чтобы поверить, будто это означало, что эти верноподданные мертвой королевы планировали проявить милосердие.

— Рекош, — выдохнула Ахмья.

— Я держу тебя, ви’кейши, — прорычал он. — Я держу тебя.

Позади него по-прежнему слышались звуки погони, нападавшие кричали на бегу. Хотя, судя по громкости шума, его преимущество над ними увеличилось, он не осмеливался оглянуться назад, боясь потерять даже малейшую часть импульса вперед.

Река была их единственной надеждой. Если бы они с Ахмьей смогли добраться до реки…

Даже если бы им пришлось снова рискнуть быть унесенными бурлящими водами, он бы это сделал. С безжалостной рекой у них было больше шансов, чем с этими вриксами.

Только когда на верхнем краю поля зрения мелькнуло движение, он вспомнил, что так встревожило его несколько мгновений назад — неизвестная группа, подавшая сигнал откуда-то из-за спины Рекоша и Ахмьи.

Пара самцов вриксов сидела на толстой ветке, которая нависла над тропой Рекоша, между ними была натянута сеть.

Ноги Рекоша скользили по листьям и обломкам джунглей, когда он изо всех сил пытался изменить направление. Самцы прыгнули вниз.

Ахмья закричала. Самцы приземлились по обе стороны от Рекоша, и по инерции его понесло прямо в их сеть. Нити сомкнулись вокруг него и запутались в конечностях. Он отчаянно пытался сохранить равновесие, но спотыкающиеся шаги только усиливали натяжение сети. Верхняя часть его тела наклонилась вперед.

Самцы сильно дернули за нижнюю часть сетки.

Его сердца подпрыгнули, подступая к горлу, и парализующий холод вырвался из нутра.

Ноги Рекоша подкосились, и он упал, его тело перекосилось вправо. Он напрягся и попытался изогнуться, чтобы заслонить Ахмью от удара, но не смог удержаться и навалился на нее сверху.

Он почувствовал ее мягкое тело, прижатое под ним, почувствовал, как ее ногти царапают его шкуру, почувствовал и услышал, как ее дыхание вырывается из легких. Копье сломалось под ним, но он почти не ощутил укуса расколотого дерева.

— Ахмья, — прорычал он, борясь с сетью, чтобы опереться руками о землю и снять с нее свой вес.

Она извивалась под ним, пытаясь вдохнуть, и ее почти беззвучные вздохи были самым тревожным и душераздирающим звуком, который он когда-либо слышал.