Книга Ткач, страница 82 – Тиффани Робертс

— Рекош, это…

Он осторожно взялся за края тонкого материала длинными когтистыми пальцами. Когда он поднял его, ткань развернулась, обнажив тончайшее платье.

Ей ничего не оставалось, как с благоговением смотреть, как платье колышется на легком ветерке, а на его поверхности играет легкий блеск.

Кетан сшил Айви платье — свадебное платье — после того, как она рассказала ему о браке. Она была в нем в тот день, когда разбудила Ахмью и других выживших после криосна. Оно было странным, но красивым, с интригующим рисунком, похожим на паутину, и из тонкого шелка. Но это платье…

Платье без рукавов имело глубокий вырез с узорами в виде цветов и листьев, вытканных по всему шелку, и вышитым кружевом по подолу. Оно было украшено не только тонкой строчкой, но и крошечными белыми кристаллами, которые сверкали на солнце. А тонкий материал был таким прозрачным, что она могла отчетливо видеть Рекоша сквозь него. Единственной частью ее тела, которую оно скрывало бы, была грудь, которую покрывали бы самые пышные узоры.

Это было не свадебное платье, а платье для первой брачной ночи.

Она отложила в сторону ткань и кожаную обертку и провела кончиками пальцев по переду платья.

— Оно так красиво, Рекош.

Он издал трель, приподняв жвала, и поднес его чуть ближе к Ахмье.

— Оно будет по-настоящему красивым, только когда ты его наденешь.

Румянец разлился, становясь все ярче, и Ахмья не могла игнорировать вспышку предвкушения того, что произойдет после того, как она наденет платье.

Вот и все. Если она примет этот подарок от Рекоша, она примет его как своего. Она позволит ему заявить на себя права. Это будет…

Ну, это будет то же самое, что выйти замуж.

Но по мере того, как она смотрела на платье, на мастерство, превосходящее все, что она когда-либо представляла, то все больше осознавала, как к ней прилипли грязные, изодранные шелковые накидки. Осознавала липкий блеск пота, покрывающего ее с головы до ног, и пятна грязи, оставшиеся на коже после дневного путешествия.

В нынешнем состоянии она не могла надеть это платье.

Ахмья опустила руку.

— Можно мне… искупаться?

Жвалы Рекоша опустились. Он взглянул на платье и снова на нее. Все восемь глаз моргнули.

— Сейчас?

Он думает, что ты отвергаешь его.

Она подняла ладони и помахала ими.

— О! Нет, нет, нет. Я не… — она указала на себя. — Я потная и грязная.

— Ты прекрасна, ви’кейши.

Ахмья прикусила нижнюю губу, когда ее сердце растаяло еще немного. Не было ни одного момента, когда он заставлял ее чувствовать себя иначе, чем красивой и желанной.

И он будет моим.

— У людей невеста готовится встретиться со своим женихом. C будущим мужем, со своей… парой, — собравшись с духом, она подошла ближе и положила руки на его, которые все еще держали платье. — Я хочу сделать это для тебя, Рекош.

— Ахмья… — он нежно коснулся головным гребнем ее лба и зажмурил глаза. — Ты принимаешь меня как своего? Как свою пару?

— Да.

Дрожь пробежала по его телу.

— Твои слова заставили мои сердца трепетать сильнее.

Она обхватила его подбородок ладонями и улыбнулась.

— Ты заставлял меня трепетать долгое, долгое время.

Низкое, довольное мурлыканье зародилось в его груди. Ахмья опустила руки, когда он выпрямился и отступил назад.

Его ловкие руки сложили платье со всей грацией и точностью, которые она привыкла от него ожидать, прежде чем он вручил его ей.