Книга Принцесса и отверженный, страница 29 – Лали Аморале

– Вы, Ваше Высочество, в следующий раз и Кристофа с собой берите. Сам-то он артачится, а то я бы ему новеньких сюртуков пошила.

Голос швеи звучал глухо, потому что она с головой зарылась в висящие платья.

– Это вы возите ему продукты, – произнесла я задумчиво.

Лурика вздрогнула и вытащила голову из вороха одежды.

– Кто это вам такое сказал? – она сдула в лица прядь волос.

– Вы сами. Сомневаюсь, что кто-то в деревне зовет моего мужа по имени.

Оценив напряженное лицо швеи, я поспешила заверить ее, что никому не расскажу о том, что она помогает советнику. Лурика выдохнула и теперь тоже смотрела на меня по-другому. Несколько секунд мы увлеченно рассматривали друг друга. Наконец швея сказала:

– Я рада, что теперь есть кому о нем позаботиться. Мать продержала его всё детство в клетке. Из стальной клетки он выбрался, а вот из душевной, – она постучала пальцами по пышной груди, – нет.

Я ошарашенно моргнула. Во-первых, у меня даже мысли ни разу не возникло, что эти земли для советника – родные. Я думала, отец когда-то давно подарил ему это поместье за заслуги. А во-вторых: неужели Лурика говорила о настоящей клетке?!

– Почему она держала его в клетке? – я сделала шаг к швее.

Женщина, видимо, поняла, что взболтнула лишнего, и начала суетиться.

– Ох, да что это я старая, совсем заговорилась, несу разные глупости. Пойдемте, Ваше Высочество, я вам еще ткань на шторы покажу.

Можно было надавить на швею и заставить ее всё мне рассказать о детстве Кристофа. Но в таком случае мы с ней вряд ли подружимся. Человек же, на которого я могла бы здесь всецело положиться, был просто необходим. Если советник доверял Лурике, то могла и я. Поэтому я решила набраться терпения. Рано или поздно всё равно всё выясню.

Ткань на шторы тоже не привела меня в восторг. Но это было лучше, чем те мрачные полотнища, что висели в доме. Лурика пообещала сегодня же сесть за мой заказ. Проходя мимо стола швеи, я остановилась. Среди десятков цветных кусочков, разбросанных по поверхности, я заметила что-то знакомое. Белое с золотым.

Я взяла в руки небольшой клочок ткани и тут же раздосадованно швырнула его обратно. Получается, Кристоф не сам орудовал иголкой, а ночью отвез мой свадебный наряд своей знакомой. Я снова переоценила свое влияние на советника.

Дальше меня ждало еще одно разочарование. Кухарка, к которой привела меня Лурика, наотрез отказалась работать в поместье. Не помог ни мой королевский взгляд, ни строгий голос, ни даже угрозы. Моего отца женщина боялась куда меньше, чем моего мужа.

– Теперь ваши сюртуки, по сравнению с моими платьями, – последний писк моды! – я похлопала ладошкой по аккуратной стопке нарядов.

Кристоф поднялся вслед за мной в двуколку и взялся за поводья.

– Не расстраивайтесь из-за кухарки, – он посмотрел на меня с легким сожалением.

– С чего вы решили, что мне не удалось с ней договориться? – ощерилась я.

Кристоф тронул лошадей и покосился на мой рот.

– Когда у вас что-то не получается, вы смешно поджимаете губы.

Поджимать губы в ближайшие пару недель мне пришлось еще много раз.

Первая весточка от отца пришла только спустя десять дней. Запыхавшийся гонец передал мне конверт с королевской печатью. В письме папа сокрушался над тем, в каких условиях мне приходится жить, и заверил, что и днем и ночью трудится над решением проблемы.