Книга Сердце генерала, страница 32 – Катерина Цвик

С отчаянием сжала вторую руку в кулак и ощутила, как в нее что-то впилось. Вспышкой в голове мелькнули слова старой Магды: «Это накопитель силы. Если припечет, сможешь оттуда ее вытянуть».

А ведь припекло. Ох как припекло! Не успела я сделать и нескольких шагов из аукционного дома. Похоже, Магда это предвидела.

Сосредоточившись на силе, которую теперь хорошо ощущала в артефакте, усилием воли начала ее перекачивать из фигурки в рану принца. Это оказалось несложно — как только стало нужно, я со всем разобралась.

Внутренним зрением заметила, что багровое свечение раны утихало, а ее размер уменьшался. Силы уходила прорва. Накопитель был очень вместительный и заряжен под завязку. Теперь понятно, почему лечить такие раны могли только очень сильные колдуньи. Я бы не смогла, даже если бы отдала все свои жизненны силы и иссохла, как мумия.

В какой-то момент я так сосредоточилась на том, чтобы потушить это пульсирующее свечение, что не заметила, как силы в накопителе не стало и с пальцев полилась уже моя жизненная энергия.

Внезапно кто-то рванул меня вверх, разрывая контакт с раненым. Я ощутила знакомые объятия и облегченно в них обмякла, прислонившись к широкой твердой груди Сержа. С трудом открыла глаза и посмотрела на Исмаила. Он оставался так же бледен, но умирать уже не собирался.

— Я еще не до конца его вылечила, — почти прошептала обессиленная и обернулась к Сержу.

— Ничего, уже не подохнет. Падаль, — зло ответил генерал и так крепко сжал меня в объятиях, что я охнула.

Муж тут же ослабил хватку.

— Почему ты меня остановил?

Вместо ответа он перекинул мне на грудь мои волосы, и я увидела, что их кончики… побелели. Вздрогнула, осознав, что чуть не стала седой старухой, и посмотрела на виновника моих бед.

Ему уже помогали снять верхнюю одежду и оголили торс, на котором был заметен лишь небольшое незаживший порез и ниточка розового шрама там, где рана уже затянулась. Принц с недоверием оглядел бок, а потом посмотрел на меня так, будто увидел перед собой саму Лимфею.

— Ты сдержишь слово? — спросила я, пристально глядя ему в глаза.

— Если принц Кахета дал слово — он его держит, чего бы это ему ни стоило. Потому мы и даем его крайне редко, — серьезно ответил Исмаил и скомандовал своим людям: — Поднимите меня.

Покачнувшись от потери крови, он утвердился на ногах, поддерживаемый охранниками, сделал ко мне шаг и внезапно… поклонился. Так глубоко, как мог себе позволить в своем состоянии.

— Моя благодарность тебе, о жемчужина приграничья, не имеет границ. Пока я жив, никто в Кахете не посмеет причинить тебе вред или обойтись с тобой без должного уважения. — Снял с мизинца перстень с большим синим топазом, быстрым движением перехватил мою руку и надел кольцо на мой палец. — Я знаю, что ты хочешь скорее покинуть мою страну. Никто не будет вам препятствовать. — Он посмотрел на Сержа, будто говоря, что отпускает и его и всех его людей. — Но я хочу, чтобы ты знала: если у тебя появятся какие-то проблемы или муж не оправдает твоих ожиданий, тебе достаточно будет прислать мне этот перстень с нарочным, и я приду за тобой, чтобы помочь.

Грудь генерала под моей спиной напряглась. Я ухватилась за перстень, собираясь сразу же его снять и кинуть в лицо этому интригану, но перстень словно приклеился, и я поняла, что на нем есть колдовской наговор от случайной потери. Снять его легко, если у тебя есть хотя бы кроха силы или знаешь некий секрет — он нужен для людей, не обладающих силой, — но сейчас я была совершенно пуста, а секрета не знала.