Книга Нечаянное счастье для попаданки, или Бабушка снова девушка, страница 86 – Катерина Цвик

Алекс снисходительно кивнул.

Когда мы остались одни, я попробовала десерт, оказавшийся действительно очень вкусным.

— Иногда связываться с такими изобретателями бывает очень выгодно. И я сейчас не только про обед… Этот Эштайн воплощает в жизнь действительно хорошую идею. Может, стоит дать ему шанс?

Алекс тоже попробовал десерт, внимательно на меня посмотрел и неопределенно кивнул.

Когда мы садились в машину и к нам снова робко подошел Эштайн, Алекс его не прогнал:

— Садитесь, покажете нам ваше изобретение в поместье. Моему сыну тоже будет интересно взглянуть на ваш… — он посмотрел на большую сумку на плече Эштайга, — агрегат.

На ужине гости поместья так и не появились. Хотя уезжать, похоже, тоже не собирались. За остаток дня я увидела виконтессу лишь однажды мельком, а Леона дважды — он встречал и провожал вызванного из города лекаря. Оказалось, что у Лары началась сильнейшая мигрень, которая никак не хотела отступать.

— Неужели даже лекарь не смог ей помочь? — спросила я.

— Не совсем, — устало вздохнул Леон. — Это все-таки голова, а в этом захолустье по этому профилю нормальных лекарей нет. У Лары редко бывают такие сильные приступы, но когда они начинаются, унять их может только королевский лекарь.

— Мне очень жаль. Если я могу чем-то помочь — только скажите, — посочувствовала я.

Леон выглядел по-настоящему расстроенным и искренне переживал за жену. А после рассказов слуг о том, как она его выматывала в такие моменты и как отвратительно себя вела, я поняла, что виконт очень сильно ее любит. Другой бы уже сто раз на все наплевал и сбежал от такой стервы. Да и иначе объяснить его терпение и попустительское отношение к выходкам Лары, да хотя бы по отношению к его собственному брату, я объяснить не могла. Оттого Леона было особенно жалко. По сути, он неплохой человек. В такие моменты, когда он представал настоящим, без налета вальяжной распущенности, это было видно. Но любовь бывает разная. Она может поднять к небесам и опустить в пучины ада.

— Спасибо, Элис, — он потер переносицу. — Лекарь дал ей специальные снотворные порошки. Сейчас Лара их выпьет и спокойно проведет ночь, а завтра с утра мы поедем в столицу.

— Элис, — дернул меня за рукав платья Жорик, — а что этот дядя будет нам показывать?

— Я до конца не уверена, — шепнула ему на ухо, поглядывая, как Эштайн волнуется, устанавливая на небольшой столик свою чудо-машину, и чем-то там щелкает и крутит.

Он попросил у нас еще один столик и поставил на него небольшой квадратный ящик с матовым стеклом вместо одной из стенок. Чем-то он напомнил мне телевизор, но я решила не спешить с выводами, хотя первые телевизоры с малюсенькими экранами в моем мире были меньше этого. Но я могла и ошибаться в назначении этого матового стекла — может, я не так поняла задумку изобретателя, и он покажет что-то совсем другое?

— Госпожа Элис, вы не могли бы помахать рукой? — попросил меня Эштайн. — Да-да, смотрите вот сюда.

— Жорик, и ты помаши, — шепнула я мальчику и улыбнулась, когда он истово замахал сразу двумя руками, а на его лице расплылась довольная улыбка. Ему уже надоело просто сидеть на стуле и чего-то ждать, а так хоть какое-то развлечение.

— Папа, и ты помаши! — попросил Жорик Алекса. — Давай!