Книга Любовь - не обязательное условие, или Попаданка решит сама!, страница 88 – Катерина Цвик

И тут меня осенило: а Виттор ли это? Лицо принца выражало спокойствие, на нем не дрожал ни один мускул, а глаза горели жаждой убийства. Это выглядело так страшно, что мы с Леонардо вцепились друг в друга, и было непонятно, кто к кому готов запрыгнуть на руки в поисках защиты.

— Не убивать, — приказал Арман одержимому, и тот выпустил из рук обмякшее тело. — Такой свидетель мне еще пригодится. Особенно если господин герцог решит оказать мне сопротивление и будет убит. — Арман достал свой пистолет, направил его на старика и процедил сквозь зубы: — Ну же, господин герцог, дайте мне повод пристрелить вас, как бешеную собаку.

— В-вы… в-вы же цивилизованный человек, — залепетал тот, бледнея и с ужасом глядя на дуло, смотревшее ему в лицо.

— Ну что вы, — криво усмехнулся Арман. — Я безумец с маниакальными наклонностями, готовый в порыве гнева убивать всех подряд. Разве не так?

— Нет-нет! Вы благоразумный человек. Я-я-я-я был неправ!

Герцог растерял весь свой лоск и надменность и выглядел теперь как обычный перепуганный старик. Он посмотрел на свой пистолет и откинул его прочь, словно это был скальп любимой тетушки. А потом застыл на месте, всем своим видом показывая, что не даст повода пристрелить его и готов исполнить все что угодно.

— Приглядывай за ним, — не скрывая сожаления, приказал Арман одержимому и перевел взгляд на Леонардо, почему-то избегая смотреть на меня. — Ты отпустишь Анну или предпочтешь и дальше делать глупости?

Ан Альманди перевел на меня ошалелый взгляд, посмотрел на мои пальцы, которыми я в него вцепилась, медленно меня отпустил и развел руки в стороны. Разумеется, я тоже поспешила от него отодвинуться. Но тут случилось странное: Леонардо сделал шаг вперед и снова загородил меня собой.

— Арман, она ни при чем. Не нужно ее трогать.

Не знаю, что в этой фразе задело канцлера больше всего, но он будто с цепи сорвался и набросился на Альманди с кулаками, повалил его на пол и начал от души мутузить. Леонардо пытался сопротивляться, но Арман походил на стихию, а ей противостоять бесполезно.

— Арман! — позвала я, беспокоясь, что он забьет Альманди до смерти. — Арман!

Бесполезно. Видимо, герцог накаркал и канцлера таки охватило кратковременное безумие. Я огляделась в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы остановить его, и увидела неподалеку пистолет, выбитый у неприметного придворного из рук. Схватила оружие и, закрыв глаза, нажала на спусковой крючок.

Бах!

В комнате повисла звенящая тишина.

Я ощутила, как на голову что-то посыпалось. Наверняка ведь побелка и штукатурка. Открывать глаза и убеждаться в этом почему-то трусливо не хотелось, и я продолжала, вздрагивая, стоять с поднятыми руками. Казалось, вместе с этим выстрелом меня покинула всякая решимость. Хотелось, как в детстве, закрыв глаза, думать, что раз я никого не вижу, то и меня тоже никто не видит, и вообще я жуть как хорошо спряталась.

А потом я ощутила, как мои ладони аккуратно обхватили и забрали из них пистолет.

— Все закончилось, — хрипло произнес Арман, и я медленно открыла глаза. Он с мрачным видом стоял напротив и смотрел на меня очень странным, потерянным и в то же время злым взглядом. — Теперь ты понимаешь… на самом деле понимаешь, кто я такой и на что способен, и ты меня ненавидишь. — Он не спрашивал. Он констатировал факт.