Книга Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия, страница 35 – Катерина Цвик

— Маменька, но ведь она, — я показала рукой в сторону бледной и растерянной Марьи, — совершенно не виновата, что папенька решил вам изменить! Не виновата в том, сумел проявить свой характер лишь в тот момент, когда принес ее в ваш дом! Не виновата, что вы сами не смогли осознать простой истины, что издеваться над беззащитным ребенком грешно и не достойно не только княгини, но любого думающего существа! Даже звери так не поступают!

— Она виновата в том, что появилась на свет! — Раздувая ноздри и сжимая губы в тонкую нить процедила княгиня.

А у меня от этих слов просто крышу сорвало. И в это мгновение закручивающийся вокруг воздух раскрасился идущим по той же спирали пламенем, цвет которого был удивительно похож на цвет волос всех представителей рода Раевских.

Вот тут маменька испугалась. Действительно испугалась. Да я сама после этого впала в полный шок, но контролировать закручивающееся вокруг меня буйство стихий была просто не в состоянии, потому как просто не представляла, как вообще это можно сделать! К моему удивлению, княгиня вовсе не бросилась в страхе прочь, напротив, она подбежала ко мне на минимально возможное расстояние и с искренним беспокойством прокричала, ибо по другому я бы ее не услышала.

— Дусенька, успокойся! Ради Бога, успокойся! Тебе нельзя так нервничать, особенно, когда твоя сила только ожила! Ты можешь выгореть!

Легко сказать успокойся, когда вокруг тебя бушует огненный дракон, рядом еле дышит от оскорблений и осознания своей незавидной участи сестра, а маменька кричит о выгорании! Напротив, меня начало потряхивать от переизбытка эмоций, от чего огненный шквал взвился ввысь еще активнее! Одно радовало: этот огонь не обжигал меня саму, иначе я бы имела все шансы подкоптить свой горячо любимый филей.

— Мамочки… — Вырвалось у меня попискивание, но его все же услышали.

— Дусенька, солнышко мое, успокойся! Обещаю, я никуда не выгоню Марью и буду заботиться о ней, как о своей дочери! Только успокойся, милая!

Признаться, эта информация меня порадовала, даже пламя отреагировало и немного опало, сделавшись более прозрачным, что позволило мне увидеть то, что происходило за его пределами.

А посмотреть там было на что. Неосознанно, дети все ближе подходили к единственному взрослому в обозримом пространстве, в поисках защиты. Сережка изо всех сил стискивал кулаки и глядел на творившийся беспредел не в силах хоть что-нибудь предпринять. Марья лила слезы и держалась ладошками за щеки. А княгиня… Княгиня ко всеобщему удивлению притянула к себе обоих и обняла.

Марья вздрогнула, не веря происходящему, а потом уткнулась в грудь женщины и разрыдалась пуще прежнего. Сережка, по-моему, просто обалдел от такого поворота событий, а я… меня как будто что-то внутри отпустило и пламя с ветром опали, оставив после себя ровный выжженный круг.

Ноги тут же перестали держать и я опустилась, пусть будет, в позу не состоявшегося лотоса. В ту же секунду ко мне бросились все трое и не опасаясь запачкать в золе свои одежды тоже сели рядом и принялись обнимать. Только в это мгновение княгиня позволила себе заплакать, прижимая мою голову к своей груди и целую в макушку.

— Дусенька, доченька моя, живая! Такой выброси сил пережила и живая! Немыслимо!

Марья и Сережка тоже жались ко мне не забывая что-то говорить, как рады, что я здесь с ними, и что этот страшный огонь, наконец, пропал.