Книга Воля владыки. За твоим плечом, страница 22 – Рия Радовская

А пока — Лин сидела на подушке у ног владыки, рядом восседала Лалия, как всегда изящная, неотразимая и холодно-недоступная, а взгляды всего сераля скрещивались не на посольстве, которое как раз сейчас вручало дары, и даже не на владыке, принимающем заверения в дружбе, а на «трущобной выскочке». И если бы эти взгляды могли испепелять, то Лин давно превратилась бы в кучку пепла, чтобы освободить место временной фаворитки для кого-нибудь более достойного.

Сама Лин смотрела на посольства. Очень внимательно. Но взоры «сестер по сералю» ощущала ясно, тем самым шестым чувством, которое помогало выжить в своих, родных и теперь навсегда недоступных трущобах — сначала в детстве, позже — в качестве агента охранки.

А в посольствах была одна странность. Лин сразу опознала Джада, владыку Харитии, и Акиля из Нилата — жилистого, подтянутого, с пронзительным взглядом, ровесника Асира. Обнялись эти двое и правда как друзья, крепко, без излишней демонстрации, и всего раз. Асир сказал негромко, будто не для всех:

— Лалию ты знаешь. Вторая — Линтариена.

Лалию Акиль приветствовал крайне сдержанно, на что та подняла бровь в показном изумлении, как будто за этой сдержанностью стояла целая история. Что касается Лин, ее нилатец лишь окинул внимательным, словно взвешивающим взглядом и слегка кивнул.

Но вот никакого старого Латифа, который, по словам Лалии, пил с Акилем чай, не было и в помине. Вместо него шитанарское посольство вел молодой кродах, на первый взгляд — ровесник Лин. Назвать его владыкой почему-то не поворачивался язык. Слишком живой взгляд, слишком непосредственное, открытое выражение лица. Даже улыбка, кажется, вот-вот прорвется сквозь приличествующую случаю торжественную маску. Лин готова была спорить на что угодно — он впервые в Имхаре, впервые в таком блестящем обществе, а может, и из своего Шитанара прежде не выезжал. И мастер Джанах ни о ком похожем не упоминал.

Переворот там, что ли, случился, в их Шитанаре⁈

Лин бросила быстрый вопросительный взгляд на Лалию. Та заметила, слегка повела плечом — то ли «не знаю», то ли «все позже».

Шитанарец поклонился Асиру как равный равному — эти нюансы Лин уже научилась определять.

— Владыка Асир, да будут долгими твои дни. Я Назиф, внучатый племянник владыки Латифа, да будут добры к нему воды Шитанара.

— И равнины Шитанара да хранят память о нем, — продолжил Асир, поднимаясь.

Назиф молча склонил рыжую голову.

Несколько ударов сердца в зале царила тишина настолько глубокая, что слышен был шелест одежд и яростное жужжание залетевшей с улицы мухи.

— Дурные вести, — наконец заговорил Асир. — Но воды Шитанара, как и пески Имхары, утекают в вечность вместе с нашим временем, и мы над этим не властны. Назиф, сын Дамира, верно? Память твоего отца мы когда-то так же почтили в Шитанаре. Я рад приветствовать тебя в Имхаре. Но могу ли называть владыкой? Владыка Латиф успел передать наследие?

— Я получил наследие и принял его, — Назиф вскинул голову, посмотрел прямо и гордо. Хороший взгляд. — Но не считаю, что уже заслужил честь называться владыкой. Не от тех, кто правит своими лепестками долго и уверенно. Мне еще придется доказывать, что выбор владыки Латифа не был ошибкой. Я понимаю это, мой народ понимает… думаю, все остальные — тоже. К тому же, венец владыки Шитанара опустят на мою голову лишь после возвращения. Ваш призыв заставил меня торопиться, церемонии и праздники отнимают слишком много времени.