Книга Три дракона для Снегурочки, страница 89 – Эльвира Осетина

– Детка. – Мама посмотрела на меня снисходительно, как на малое дитя. – Не говори глупостей. Выбирай из семи, вон сколько бравых мужей. Пообщаешься с ними, скажешь своё решение через семь дней, и к Масленице свадьбу сыграем, когда зиму будем провожать.

– Но я не хочу! – не сдержавшись, громко сказала я, еще и ногой со злости топнула.

На что мама посмотрела на меня очень недобро и ответила:

– Чтобы больше и близко не слышала от тебя подобных слов. Иди в свою комнату. И будь благодарной дочерью!

И, развернувшись, ушла».

Вот так, просто ушла, ничего мне не объяснив. Не пожелав поговорить по душам.

И именно в эту ночь случилось нападение. И если бы не драконы… то все бы погибли.

Я опять не сдержалась и расплакалась.

Ведь можно же было уделить мне несколько минут своего драгоценного времени, можно же было поговорить, объяснить. Но нет… она не захотела.

– Ты всегда так делала! – заорала я ей в заледеневшее лицо. – Никогда не хотела со мной говорить. Тебе были важны невестки, горничные, экономка – да кто угодно, кроме меня! С ними ты больше общалась, чем со мной. А я была вечно нерадивой дочкой для тебя! Которая только и делала, что позорила семью! Потому что вела себя неподобающе! Не так, как нужно было тебе! Не хотела сидеть и вышивать эти гребаные подушки и рубашки! Можно подумать, у нас некому это было делать! И к чему это всё привело? К тому, что погибли хорошие люди! Наши люди! Чуть не погибло всё наше княжество! Твои любимые невестки, сыновья, внуки! Все! Как ты могла, мама?

Я почувствовала, как меня со спины обнял кто-то из мужчин, по морозному аромату поняла, что это Шардис, и, развернувшись, уткнулась ему в грудь и разрыдалась. Двое других мужей стояли рядом, и я чувствовала их молчаливую поддержку.

Не знаю, сколько я так бы еще плакала, обняв своего мужа, но тут я услышала голос, давно забытый и знакомый с самого детства, и почувствовала, как тело Шардиса напряглось, от него повеяло звериной злобой. Он даже зарычал, как самый настоящий зверь. Человек точно не умеет таких звуков издавать.

– Спокойно, драконы, я не буду забирать её у вас. Просто хочу поговорить.

Резко повернув голову, я увидела женщину. Ту самую, из детства. Её образ почти стерся в моей голове, но сейчас она стояла рядом с моей матерью и смотрела на меня не агрессивно, а с грустью.

– Мне надо с тобой поговорить… Снегурочка, – сказала она с некоторой заминкой, словно решала, какое же имя мне сейчас ближе всего.

И да, она угадала, теперь я всё же чувствовала себя больше Снегурочкой, чем Алёной.

Алёна бы точно не устроила такую безобразную истерику. Алена была более спокойной и уравновешенной. А вот Снегурочка была слишком молодой, упрямой и глупой. Правда была неприятной, но… я была обязана её принять, потому что эта женщина, возможно, пришла не зря и по делу.

Поэтому, вытерев слезы, я с шумом выдохнула, успокаиваясь, развернулась в руках Шардиса, который так и не пожелал меня выпускать, и спросила:

– Что тебе нужно?

– Давно хотела с тобой поговорить, но никак не могла отважиться, – ответила она, опуская взгляд вниз.

Выглядела она немного странно. Я никак не могла уловить её образ. Вроде молоденькая совсем девочка-подросток и одновременно очень старая, даже дряхлая старуха. А иногда на половине её тела даже голые кости проглядывали. Вроде блондинка, но и брюнетка, а нет-нет да и рыжей становится. Или вовсе седой. А на голом черепе особенно ужасно смотрится.