Книга Попаданка под прицелом, страница 23 – Женя Сталберг

- Мы же с ним говорили! Почему не сказал, что уходит?! - взорвалась гневом.

Что не так с этим мужчиной?! Я же была прямо перед ним! Ему нужно было сказать всего-то пару слов!

А о чём мы говорили?! Почему я стала доктором?!

Я тяжело вздохнула и неодобрительно покачала головой, переходя к другому раненому.

Осматриваю как-то заторможенно.

- Лучше не привязывайся к нему. Или вообще кому-то из солдат. Будет больно, если влюбишься, а он не вернётся…

Мои глаза в который раз округлились, глядя на сестру милосердия. Ещё никогда не встречала кого-то более прямолинейного.

Боюсь даже представить, что такое может на самом деле произойти с Николасом.

Ни о его смерти.

Ни о его невозвращении.

Ни о любви к нему.

От одной мысли мороз по коже.

Брр…

Теперь понятно, откуда у Тэрезы такая холодность. Это защитная реакция – не привязываться к ближнему, чтобы потом не было больно.

Мне вдруг пришло в голову, что и она могла кого-то потерять на фронте. Я по новому взглянула на неё украдкой.

Мне стало грустно и тоскливо. Всем на войне одиноко, даже тем, у кого есть пара. Однако и им куда хуже, чем тем, кто на самом деле один. Так как последним нечего терять.

- Я волнуюсь как друг… Мы выбирались из пекла вместе…

- Да… Понимаю, опасность сближает. Но ты не должна этого делать. Твоё волнение будет мешать работе. Затуманит рассудок.

Легко сказать… Как можно просто так взять и выключить чувства?!

Одно я знаю точно, она права. Думая о Николасе, я не заметила, как день прошёл. Не заметила, что за лица мелькали передо мной, что за раны повидала. Наверняка и не сумею заснуть, как сегодня ночью.

Только в этот раз буду молиться, не чтобы меня оберегал ангел хранитель, а старшего унтер-офицера.

Ожидание возвращения Николаса убивает. Особенно, когда повсюду напоминание о том, что с ним может произойти.

Эта неделя оказалась самой долгой в моей жизни. Мне трудно привыкнуть к здешнему быту. Я будто перестала видеть в окружающих людей только пушечное мясо.

Такое ощущение, что чужая боль проникает под кожу и жжётся, словно расколённый металл. Иногда вовсе волосы хочется рвать на себе от безумия вокруг и безысходности. Однако я продолжаю дальше выполнять работу, как на автопилоте. Ведь кто, как не я, им поможет?!

Возможно, Тэреза и не столь зрелая, насколько мне думалось. Кажется, и я старею каждую минуту, слушая вопли мучений, которые доносятся из всех сторон хирургического лазарета. Большинство мужчин, конечно, изо всех сил сдерживаются. Поскольку они сильный пол и им не положено плакать и выражать эмоции. Но я то в курсе, что у внутри них агония…

Тэреза очень понимающая сестра милосердия. Пусть у неё и скверный характер временами проскальзывает, она всегда выполняет сверх своих обязанностей. Всегда прислушивается к раненым, делает всё, чтобы обеспечить комфорт. У меня на это же нет сил…

Она несколько дней кропила, чтобы сделать отвары по моим рецептам. Пока что сделали три. Будем испытывать на больных, что помогает лучше. Но даже этот факт не утешает меня. На запущенных стадиях вряд ли настой поможет. Хотя кто знает?! Будем надеяться, другого выбора нет.

- Попытайся видеть в них младенцев, у которых режутся зубки.

- Что, прости?! - брови взметнулись от удивления.

Сказанная сестрой милосердия фраза никак не входила в рамки происходящего.