Книга Попаданка под прицелом, страница 68 – Женя Сталберг

– Любой военный, как и я, полностью осознаёт, на что он идёт, какие риски за этим следуют. Пока война не окончена, никто и не надеется, что останется живым.

– Но мы должны, – моя тёплая ладонь легла на широкую спину и погладила между лопаток круговыми движениями. Этот невинный жест утешил его на некоторое время, заменяя чувство негодования на нежность.

– Должны, – повторила я. – Мы должны бороться за наше счастье.

Николас медленно повернулся ко мне.

– Значит, ты будешь со мной? Мы вместе? Ты простила меня? – он с надеждой вгляделся в моё лицо.

Я приложила ладони к его колючим щекам.

– Я простила тебя в тот день, когда ты явился за мной, рискуя собственной жизнью. Просто не хотела давать надежду, когда собиралась оставить.

– Но ты до сих пор этого хочешь… – с грустью произнёс он.

– Хочу. Конечно же, хочу. Моей матери придётся всю жизнь прожить в неведеньи… Никому такого не пожелаю.

– Но когда всё закончится, мы можем…

– Ничего мы не можем! – строго чеканю и отпускаю Николаса.

Он всё-таки не поверил в мой рассказ. В этом нет ничего удивительного, тем не менее это ранит моё сердце.

Я с резким вздохом поднялась в постели. Очередной кошмар полностью выбил из меня дух, из-за чего некоторое время пытаюсь перевести дыхание, оглядывая пространство вокруг.

Совсем забыла, что ночую в комнате Николаса. Он на соседней кровати зашевелился, наверняка я в этом виновата. Его губы расплылись в ленивой улыбке, замечая меня.

– Элина…

– Пора вставать.

За окном уже вышло солнце, судя по всему, сейчас ясно и безоблачно.

– Куда? Ещё рано.

– Я подумала над твоими словами. Я тоже не могу бездействовать. Я пойду в карантинную зону и помогу сёстрам милосердия. Заодно и парочку операций сделаю, всё-таки заболевшие в хирургическом лазарете.

– Я же сказал, что ты никуда не пойдёшь! – подскочил на ноги Николас и начал натягивать брюки.

Я не позволила себе задержать взгляд на его обнажённом теле.

– Кто вчера выступал, что не хочет дезертировать? Кто говорил, что не сможет жить, если предаст своих товарищей? Думаешь, моя работа отличается? Почему они должны рисковать жизнью, а я прятаться?

– Ты сама сказала, что можешь заболеть серьёзнее, чем другие, – Николас мерил шагами маленькую комнатушку. – Даже если не брать в расчёт, что ты чертовски мне дорога, разве не понимаешь, какой ты ценный человек для лазарета? Тебя ни в коем случае нельзя подвергать опасности. – Он резко опустился ко мне на постель. Его ладонь нежно обволокла шею на затылке. – Я люблю тебя. Люблю, Элина… Я не могу тебя потерять.

У меня заслезились глаза из-за тревоги на грани душевной боли, отразившейся на его лице.

– Я тоже не хочу тебя потерять. Но нельзя человеку подавать пример храбрости и героизма и просить его быть трусом! Я предложила тебе уйти, ты не захотел. Теперь я не хочу оставаться в четырёх стенах, пока у меня есть шанс спасти кого-то.

Николас зажмурил глаза.

– Так нечестно. Нечестно использовать мои же слова против меня.

– Я надену повязку на лицо, как и другие сёстры милосердия и доктора. Я буду в безопасности. Чего нельзя сказать о тебе после следующего выхода в поле.

– Давай решать проблемы по мере поступления, хорошо?

– Хорошо, – мы утыкаемся друг в друга лбами. – Я тоже тебя люблю.

Николас отстраняется, а сам он расплывается в лучезарной улыбке.