Книга Холли внутри шторма, страница 95 – Тата Алатова

Холли расхохотался, запрокинув голову. Солнце переливалось в его кудрях, и весь он — золотистый в его лучах, беззаботный, довольный — казался Тэссе сотканным из света.

Так хотелось забрать этот свет себе, чтобы больше никогда не погружаться в темноту.

Миссис Ван оказалась очаровательной блондинкой средних лет с лицом-сердечком и пышной прической в духе шестидесятых.

Она казалась потерянной и несчастной.

Ее муж, суховатый высокий мужчина, резкий и отстраненный, буквально излучал холод.

— Холли Лонгли! — воскликнула миссис Ван и схватила его за руки. — Как это вы умудрились повелись на те глупости, которые рассказывает мой муж? Со мной все в полном порядке, и с картиной тоже. Нет смысла портить полотно, я ему твердила об этом всю дорогу.

— Дорогая, — с нажимом произнес мистер Ван, — не начинай все заново. Мы уже все обсудили, и я не намерен терять время на споры. Очевидно, что художник продал нам картину с изъяном, — и, раз уж ты ни в какую не соглашаешься избавиться от нее, так пусть он хотя бы исправит брак.

— Изъян, брак, — повторил Холли оскорбленно. — Как у вас только язык повернулся сказать такое!

— Простите его, — взмолилась миссис Ван, — только не забирайте у меня картину! Я не переживу, если потеряю ее!

Настоящий, живой Фрэнк при этом не произвел на нее никакого впечатления. Она даже внимания на него не обратила.

Наверное, подумала Тэсса, это потому, что ее привлекал вовсе не мужчина, изображенный на полотне, а настроение, которое оно излучало.

Если Холли удастся лишить картину сексуального напряжения, то как отреагирует на это миссис Ван? Пусть она не до конца и не понимает, почему так очарована, то наверняка почувствует, когда это обаяние пропадет.

Будет ли она разочарована? Сердита? Захочет уничтожить картину? Потребует компенсации?

— Подождите нас здесь, пожалуйста, — попросила Тэсса и приправила вежливость легкими повелительными интонациями, чтобы Ваны не вздумали возражать.

Они оставили их в холле галереи и направились за сотрудницей, которая краснела и суетилась от близости к великому художнику.

— Мистер Холли, — тараторила она, — ваш визит — такая честь для нас! Сможем ли мы когда-нибудь провести выставку ваших работ в наших стенах?

— Такие вопросы решает мой секретарь Мэри, — высокомерно заявил Холли. — Но я мог бы подарить вам серию своих пейзажей. Чтобы вы собрали у себя коллекцию художников нашего рода.

— Правда? — сотрудница едва не расплакалась.

— Позже я хотел бы посетить зал своего прапрапрадеда. А пока прошу оставить нас, — и он захлопнул перед ней дверь.

Картина ждала их в небольшой мастерской, бережно накрытая тканью. Холли бесцеремонно содрал ее и нежно проворковал:

— Ну, привет, мое гениальное творение, — он погладил подрамник, а потом открыл свой этюдник, задумчиво пробежался пальцами по краскам и кистям.

Фрэнк уселся в кресло в углу, прикрыв глаза и явно намереваясь вздремнуть.

А Тэсса осталась стоять за плечом Холли, с интересом наблюдая за происходящим.

Ее всегда восхищало, как он легкими прикосновениями, штрихами, мазками менял этот мир. Это выглядело обманчиво просто, но для того, чтобы добиться такого эффекта, нужно было уметь видеть все вокруг немного под другим углом.

Обычно Холли не любил разговоров во время работы, но сегодня на него напал болтливый порыв: