Книга Тэсса на краю земли, страница 89 – Тата Алатова

И тут Фанни обрадовалась, что не может его видеть. Было странно, конечно, разговаривать с человеком, который вроде как есть, а вроде как и нет его, но так было гораздо легче. Как будто вы общаетесь по телефону.

– Что ты делал под моими окнами, Кенни? – тихо спросила она, и тут ее руки что-то коснулось. Легкое тепло от кончиков пальцев.

– Сам не знаю, – так же тихо ответил Кевин, – просто я испугался за тебя. С чего это тебе понадобилось выть, Фанни?

Это был тот самый вопрос, ответ на который так многое значил.

Тэсса велела быть честной, напомнила себе Фанни.

А Тэсса ведь мэр и шериф Нью-Ньюлина.

Ее надо слушаться.

– Мэри Лу призналась тебе в любви. Вот что меня расстроило, – выпалила Фанни и притихла, ожидая реакции.

– И что с того? – с неожиданным спокойствием уточнил Кевин. – Это же вовсе не значит, что я люблю ее тоже.

– Не значит? – ликуя, переспросила Фанни. – Но ведь Мэри Лу так добра и так красива! Каким сухарем надо быть, чтобы не ответить ей взаимностью? Да ты просто балбес!

– Подожди минутку, – быстро сказал Кевин, и его шаги сначала унеслись прочь, а спустя несколько минут снова приблизились.

Фанни за это короткое время успела несколько раз умереть и воскреснуть.

Куда он убежал?

Зачем?

Что это значит?

– Вот, – с запинкой произнес Кевин, и на прилавке появилась маленькая коробочка. Такие бывают в ювелирных магазинах. – Это просто безделушка, я тебе давно купил. Только никак не осмеливался отдать.

– Мне? – поразилась Фанни и открыла коробочку.

Там сверкали сережки – длинные и яркие, и они самым волшебным образом подходили характеру Фанни. А потом все размылось, а на изумруды упала слеза.

– Кенни, – пролепетала Фанни, – мне очень-очень надо тебя обнять.

У Тэссы болело все, и она видела только растресканный кафель, заляпанный кровью. Кто-то крепко удерживал ее за руки и за плечи, и она четко ощущала, как к ее шее прикасается холодное лезвие.

– Малыш Фрэнки, – тот, кто говорил, неприятно и явно издевательски растягивал слова, перекатывал их на языке, как жвачку, – почему же ты такой глупый? Ведь я говорил тебе – не сметь поднимать на меня свои глаза. Говорил тебе – смотреть только в пол. Тебе следует извиниться, малыш Фрэнки. Как следует извиниться. На коленях, малыш.

Кто-то сильно дернул Тэссу, лезвие вошло глубже, и холодная расчетливая злость разгулялась в голове. Ненависть превращалась в четкость мышления, а страх – в желание действовать.

Это была реакция обученного бойца, не привыкшего сдаваться.

Тэсса вслушивалась в дыхание противников, предугадывая их движения, выжидая ошибки и выискивая слабости.

И она дождалась.

Тело действовало словно само по себе, не тратя времени на раздумья. Привычная работа, бойня, месиво.

А потом Тэсса проснулась. Резко села в кровати, лицо заливал пот – а казалось, что кровь.

В небольшой гостевой комнатке пансионата кондиционер работал на полную. Прохладный воздух вызывал озноб. Клацнув зубами, она медленно повернулась к лежавшему рядом Фрэнку.

Он замер на простынях, обнаженный, сильный, большой. И в глазах его плескался ужас.

– Я видел, – хрипло сказал он, – мертвую девочку, и что-то чудовищное… склизкое…

– Вот черт, – перебила его Тэсса. – Мы обменялись кошмарами.

Она вскочила на ноги, закружила по комнате, отыскивая свои вещи.

– Что значит – обменялись кошмарами? – хмуро переспросил Фрэнк. – Ты видела мои?