Книга Варвара Спиридонова, ныне покойная, страница 10 – Тата Алатова

— А что потом?

— Когда потом?

— Ну, после того, как мои скорбные дни закончатся.

— Интересно, — задумалась Варвара. — Мы превратимся в призрачный дуэт или и я тоже закончусь? Как бы нам это проверить?

— Так я и знал, что вы смерти моей хотите!

— Послушайте, — шепнула Варвара, когда свет в зале погас, а зрители зашлись новой волной аплодисментов в ожидании актеров. — Вас всё это не возбуждает?

— Что — это? — дёрнулся Марк, но она жарко прижалась к его боку, каким-то самым гуттаперчевым образом преодолев мягкий подлокотник.

— Темнота, зрители вокруг, запах пыльных кулис и удушливых духов пожилых театралов…

— Варвара Николаевна, держите себя в руках!

— Марк Генрихович, не мешайте мне наслаждаться представлением. Вы только представьте: когда-то в этих ложах бушевали нешуточные страсти…

— Да тут и лож никаких нет! — громким шёпотом возмутился Марк и замолчал, потому что одна узкая рука кондитера легла ему на грудь, а вторая на бедро.

— Вы взбесились? — спросил он нервно.

— Тшш, — отозвалась она, и его лица коснулось её дыхание — ваниль и что-то ещё, похожее на кайенский перец. — Представляете? Восемнадцатый век. Она — красавица с фарфоровым личиком и почти обнаженной грудью. Зрелая, обольстительная, уверенная в себе. А он…

— Гусар, конечно, — ответил Марк, раздумывая, очень ли будет смешно, если он попытается снять с себя хотя бы одну из её рук. Возня в театральном кресле — что может быть нелепее! И он сидел неподвижно, очень боясь привлечь к себе внимание таких близких соседей. — Поручик Ржевский.

— Семинарист, — не согласилась Варвара. — Юноша томный со взглядом горящим. Мягкий пушок над верхней губой, трогательный румянец на нежных щеках…

— Такие у вас фантазии? — спросил Марк. Занавес дрогнул и поехал в стороны. Марк выдохнул с облегчением.

— Ах, оставьте ваши глупости, — сказала Варвара нетерпеливо и откинулась в своем кресле. — Спектакль уже начался.

6

Электронку от Варвары Марк опрометчиво открыл в присутствии одного из своих коллег. Просто бездумно щёлкнул мышкой и едва не завопил от неожиданности, когда экран заполнили собой три красотки в неглиже.

Чёрная, белая и рыжая. Блондинка была чуть пухловата, в духе Мерилин — розовые влажные губы, тяжёлые от косметики веки, короткие кудряшки. Брюнетка — худощава и спортивна, короткий ёжик волос. Рыжую Марк разглядеть не успел, оглушённый продолжительным свистом коллеги.

— Не ожидал от вас, Марк Генрихович!

— Уж я-то как не ожидал, — пробормотал Марк и встрепенулся. — Я хотел сказать, сколько же спама теперь. Совершенно дикие времена.

— Да-да, — покивал коллега и ушёл, посмеиваясь.

Письмо называлось «Выбери сам». Марк ругнулся и удалил его в корзину.

Но по дороге домой его нет-нет да и посещала шальная мысль: а какую из трёх девушек он бы выбрал?

Смеркалось. Мягкие летние тени лениво окрашивали тротуар и здания, первая осыпавшаяся листва шебуршала под ногами. Марк, погружённый в свои мысли, которые то и дело норовили превратиться в фантазии, брёл медленно и лениво. В его голове причудливо смешивались фотографии почти обнажённых девиц, узкая рука, скользящая по его бедру, шекспировские строчки, солнце, запутавшееся в золоте волос босоногой нимфы. Но всё это, пугавшее его до чёртиков ещё неделю назад, сейчас не вызывало уже ни страха, ни смятения.