Онлайн книга «Дочь атамана»
|
— Травник, и хорошо, — зевнул он, — главное, не воруй у меня, как Мелехов. — Как ваша охота, Александр Васильевич? — слабым голосом спросила Изабелла Наумовна. — Удалась? — Пустое, — поморщился папа, — крутят некоторые хвостом, а потом сватов ждут. А я никогда ни на ком не женюсь! — закричал он громко в сторону распахнутых дверей в столовую. — И не женись, — столь же громко заорал оттуда дед. — У меня, чай, внучка есть! Не оставит старика без наследников! — Сашу мою не трожь, — осерчал отец, а Саша зажмурилась лишь, увидев решимость на лице Михаила Алексеевича. Он шагнул вперед, вдохнул напоследок полной грудью и отчетливо объявил: — Александр Васильевич, родни у меня нет, сватов прислать я не могу, поэтому прошу сам. Позвольте мне обвенчаться с вашей дочерью. Глава 30 Саша Александровна стояла за спиной Александра Васильевича, так плотно зажмурясь, как и перед чертом не жмурилась. Изабелла Наумовна выпрямилась, будто шпагу проглотила. Из столовой послышался какой-то грохот, и старый атаман немедленно вырос на пороге. А Александр Васильевич… Александр Васильевич распахнул было рот, пораженный столь неслыханной наглостью, а потом схватился бездумно за шпагу у бедра, начал подниматься, да только Василий Никифорович с проворностью, которой позавидовал бы молодой уж, встал меж ними. — Так я и буду твоим сватом, брат, — объявил он Михаилу Алексеевичу, — слышь, Сашка, у нас петух — у вас курочка! — Отец, ты-то куда? — прорычал Александр Васильевич свирепо. — Что это за шутки такие? — Да ты оцени, какой жених, — принялся расхваливать свой товар старый атаман. — Бедный, зато честный. Безродный, зато лекарь. И Саша при нем вон какая смирная, только глянь на девку! Тут все посмотрели на Сашу Александровну, которая уже открыла глаза, да только все одно ни мертва ни жива стояла. — Саша? — растерялся Александр Васильевич. — Уж не сговорилась ли ты с этим человеком? Что же ты, с ума сошла — он же без роду и племени! Чужак, пришедший в наш дом по рекомендациям! — А ты, Сашка, сам балбес, — ехидно ввернул Василий Никифорович, — отправил молодую девицу в глухую деревню с этим добрым малым и надеялся, что обойдется! Тут Саша Александровна ожила, наклонилась над диваном и невероятно шустро выхватила шпагу из ножен отца. Прыгнула к сеням, выбросила ее на улицу и обернулась, прижавшись спиной к дверям. — Только попробуй, — произнесла она яростно, бледная, решительная, — хоть пальцем попробуй! Отрекусь, вот клянусь вам всем, отрекусь! Гранин залюбовался ею — ох и бурлива лядовская кровь, ох и горяча. Александр Васильевич побагровел, медленно, как разбуженный медведь, поднялся на ноги, попытался сдвинуть с дороги старого атамана, слепой от бешенства и втрое сильнее обычного. — Убью! — глаза его побелели, стали дикими, на губах даже пена выступила. — Убью паскуду! Он двигался на Гранина, свирепея и свирепея, но Василий Никифорович оттолкнул его, рявкнул громогласно: — Вот по уху дам! Изабелла Наумовна закатила глаза и распласталась по дивану в полубесчувственном состоянии. Гранин мягко коснулся плеча старого атамана, улыбнулся ему, надеясь успокоить, Василий Никифорович фыркнул — во дурак, — но отступил в сторону. А Гранин шагнул к Александру Васильевичу, близко, на расстояние удара, и прямо взглянул ему в глаза. |