Книга В самом Сердце Стужи. Том II, страница 17 – Александр Якубович

Вот только слова барона перевернули все с ног на голову. Не зная ни меня, ни моей странной истории, видя перед собой только юную девятнадцатилетнюю девушку, этот мужчина почему-то пришел к удивительным выводам.

Меня ценили за мои знания и навыки. Брат хоть и был скуп на похвалу, но доверял ведение своего хозяйства, справедливо рассуждая, что это моя непосредственная работа и я должна с ней справляться как экономка. В храме также отмечали мое усердие, навыки письма и прилежность в служении, ставя в пример другим послушницам и служительницам.

Но Виктор Гросс был первым человеком за десять жизней, кто прямо заметил мой ум и знания. Не в сравнении с кем-то еще, не со словами «для женщины вы крайне разумны», как часто бывало во время службы в храме. Этот вчерашний наемник, который больше был похож на дикого медведя, чем на человека, прямо заявил, что восхищен мною. Не моими серыми глазами или гладкой кожею, не тонким девичьим станом или утонченной грацией, что обычно мужчины примечали в молодых девушках. Он даже не вторил словам более зрелых мужчин, для которых была важнее преданность и добродетельность супруги, а не ее внешние качества. Нет.

Этот выходец из крестьянства — по его словам — заявил, что очарован моим умом. И именно это он считает моей истинной красотой.

Каждый раз, когда я в течение ночи вспоминала эти слова Виктора Гросса, мои щеки начинали гореть, а в груди что-то замирало. И я не могла понять, дело было в том, что я ранее никогда не слышала подобных слов, либо же в том, что я страстно хотела их услышать долгие годы?

Учиться всегда было сложно. Бессонные ночи, сотни и тысячи часов с пером в руках, склонившись над книгами и манускриптами. Бесчисленные попытки урвать хоть кусочек знаний в любых доступных областях, ведь довольно быстро я поняла, что единственно доступное женщине оружие кроме красоты и слёз — ее ум. Обделенные физической силой и властью, мы могли рассчитывать только на остроту собственного разума. Конечно же, многие женщины были чутки и изворотливы по природе своей, двигаясь по течению жизни, словно неразумные рыбы — ловко, но неосознанно — но мне все эти качества пришлось воспитывать с нуля. Мне пришлось пройти долгий путь от ничего не смыслящей в жизни девушки, которая сбежала от отца в поисках счастья, до умудренной множественными тяготами женщины, способной сопровождать высшее жречество храма Алдира в заграничных визитах.

Последующие несколько дней я внимательно наблюдала за своим супругом, ждала подвоха, ждала, как же он воспользуется тем, что увидел в тот вечер. Я не смогла сдержаться — схватила барона за руку так, словно была готова признаться ему в любви, настолько меня поразили его слова в тот момент. И он мог воспользоваться этой моей слабостью и, что самое удивительное, я бы подчинилась любой его прихоти.

Обуреваемая дурными предчувствиями, я с утра следующего же дня ожидала реакции барона, но всё… шло своим чередом.

Мужчина молча поднялся с постели примерно за час до восхода солнца, тихо оделся и вышел за порог. День также прошел спокойно — Виктор не присоединился ко мне в кабинете, но на минуту заглянул, чтобы справиться, как у меня идут дела.

Единственное, что на самом деле изменилось — появились прикосновения. Теперь барон касался меня, легко, почти незаметно. Когда я передавала ему кубок с вином за ужином, когда он заходил проверить, как продвигается моя работа, когда просто проходил мимо, а я сидела за столом и готовилась ко сну. Когда барон хотел мне что-то сказать, он предварительно легко дотрагивался до моей ладони или кончиков пальцев, так привлекая мое внимание.