Книга Любовница Черного Дракона, страница 53 – Марика Полански

Когда господин Эден вышел за ширму, Нарцисса подошла и нерешительно присела на край койки. Смотреть на Натаниэля было тяжело, почти невыносимо. Она осторожно взяла в руки его ладонь и порывистым движением прижала к своей щеке.

— Ты спас меня, — надломлено проговорила ведьма и прижалась губами к ладони, влажно и холодной. Как будто мрамор целовала. — Я никогда не забуду этого. Спасибо.

Губы Натаниэля дрогнули в холодной усмешке, и он закрыл глаза.

Глаза щипало от слез, и, уткнувшись носом в широкую грудь, Нарцисса тихо заплакала от переполняющей ее жалости и боли. Если бы только она могла все изменить, если бы только…

— Уходи, — голос Дрейк прозвучал так глухо, что она невольно вздрогнула. — Уходи. Я не хочу, чтобы ты видела меня таким.

Нарцисса шмыгнула и подняла голову. По заплаканному лицу расплывались уродливые пятна, а глаза покраснели от слез.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я не… — она осеклась, встретившись с ним взглядом.

В глазах Натаниэля промелькнуло нечто жуткое, пугающее. Пустота, какую можно встретить лишь в глазах человека, столкнувшегося с необратимостью. Когда он заговорил, Нарциссе вдруг показалось, холод мертвенный холод объял ее, проникая леденящими крючьями во все внутренности:

— Я неправильно выразился. Я не хочу видеть тебя. Убирайся прочь.

- Эй, малыш Тили! Вижу, не послушал моего совета и таки полез к разъярённой женщине!

Рудольф Шанс заржал так, что вздрогнул даже невозмутимый Стивен, ожидающий распоряжений хозяина возле двери. Дворецкий неодобрительно покосился на пыточных дел мастера и перевёл взгляд на лорда Валори. В голубых глазах появился нехарактерный кровожадный отблеск. Прикажи его светлость спустить визитёра с лестницы, Стивен с радостью сделал бы это. И ещё отвесил бы бесплатного пинка под пухлый зад наглому гному, осмелившемуся потревожить покой его хозяина.

Впрочем, вид Шанса говорил, что ему в равной степени плевать и на правила приличия, и на мнение окружающих. Он сам устанавливал правила, а всем несогласным объяснял, почему они не правы. Деловито прошагав мимо дворецкого, он вскарабкался в кресло, стоя́щее рядом с кроватью, окинул взглядом пузатые склянки и сокрушённо покачал косматой головой.

— Вижу, дела совсем хреновы, Тили.

— Да что ты! А я думал, что выгляжу как бутылка северского десятилетнего — такой же непревзойдённый и уже кем-то ополовиненный, — Дрейк отложил газету в сторону и исподлобья уставился на незваного гостя. Приезд пыточных дел мастера оказался столь же внезапен, как и снег в июле на Ямании. — Кстати, о коньяке. Стивен, принесите нам бутылочку и два бокала.

Дворецкий встрепенулся.

— Но ваша светлость…

Натаниэль взглянул на него с удивлением, будто мебель заговорила.

— Уволю, — негромко пригрозил он. Несмотря на мягкую вкрадчивость, драконьи глаза недобро потемнели.

— Ты выглядишь, как однорукий бандит из Лас-Паласа, — ухмыльнулся Рудольф, когда дворецкий, недовольно ворча под нос, покинул спальню. — Как чувствуешь себя?

— Как дракон, которому оторвали лапу.

— А бухтишь, как старая дева, которую затащили на сеновал и не удовлетворили. Радуйся, что член не отхватило. Вот это было бы совсем печально.

Гном снова заржал, и Натаниэлю подумалось, что за скабрёзным юмором Шанс пытается скрыть свою растерянность и сожаление. И это разозлило Дрейка ещё больше.