Книга Любовница Черного Дракона, страница 61 – Марика Полански

- Я не собираюсь тебя пытать, Нарцисса, - вкрадчиво проговорил Эжен и медленно направился в ее сторону. - Ты мне нравишься. А разве можно причинить боль тому, кого любишь?

- Красиво говорите, де Виньи. Но что-то я сомневаюсь, что вы бросили свою работу в лабораториях и приехали за тридевять земель, чтобы рассказать мне о своей любви.

- Люди становятся глупцами, когда влюблены.

В спину ткнулась холодная стена, - отступать было некуда. Нарцисса выпалила первый пришедший голову вопрос:

- Что произошло с Аделин?

Эжен застыл на месте, а потом небрежно пожал плечами и равнодушно, по-светски ответил:

- Я ее задушил.

Слова прозвучали, подобно стеклу, что трескается и рассыпается на мириады осколков.

Вот так просто. Взял и задушил. Де Виньи даже не делал попыток, чтобы увернуться от правды, и это выбивало почву из-под ног. Нарцисса хотела знать правду об Аделин, - она узнала. Но что теперь делать с этим она не представляла себе. Грудь защемила тоскливое чувство. Лучше бы барон солгал.

- Не лучше, - ответил тот, пристально вглядываясь в побледневшее лицо, отчего ведьме показалось, будто Эжен читает ее мысли. - Я бы мог сказать, что Аделин стала жертвой болезни. Но разве ты бы поверила в это? Нет. Конечно же, нет. Ты бы не успокоилась, пока бы все не узнала. Впрочем, я предупреждал Ади, что рано или поздно ее своеобразные увлечения могут довести до беды. Но вместо рассудка она выбрала страсть. И вот к чему это привело.

Де Виньи демонстративно вздохнул и покачал головой. Будто ему и вправду было жаль несчастную жену. Однако в уголках красивых губ затаилась незаметная улыбка - Де Виньи намеренно ковырял старую рану, и Нарцисса увидела в серебристых глазах огонек удовольствия. Ему нравилось причинять боль. Он даже не собирался этого скрывать. Наверно, барон так же измывался над Аделин.

Ведьма прижала пальцы к губам, подавляя рвущийся из груди всхлип.

- Вы чудовище!

Артефактор пожал плечами - мол, подумаешь, эка невидаль. Ему подумалось, что, если каждый раз, когда его называли чудовищем или мразью, давали по медному крону, он стал бы богаче самой королевы Виттории. Отвернувшись от потрясенной Нарциссы, Эжен подошел к каминной полке и безотчетно поменял местами фарфоровые фигурки.

- Не большее, чем ваша дражайшая подруга, - в его голосе скользнуло нечто похожее на горькую усмешку. - Вы никогда не задавались вопросом, откуда я знаю о ваших способностях?

- Слышу, куда вы клоните, Эжен. Но я не верю, что Аделин рассказала вам.

- Ты плохо знала свою подругу. Ее родителям необходим был брак с главным военным артефактором для упрочнения своего статуса, а ее притягивала атмосфера опасности. Ей нравилось щекотать нервы. И себе, и окружающим. Нравится тебе или нет, но реальность от этого не измениться.

Тяжелое молчание обвалилось на плечи и подмяло под себя эмоции. Словно артефакт поглотил все звуки в мире. Нарцисса слушала де Виньи, и ей казалось, что весь ее привычный мирок трещит и рвется по швам. Аделин, единственная близкая подруга с детства, предала ее, рассказав все барону. Она не могла не знать, какая участь ожидает ведьморожденную. И тем не менее все рассказала тому, кто ставил опыты на живых людях, используя их способности для собственных изобретений.

- Всего три вопроса, Эжен, - проговорила Нарцисса, и сама невольно удивилась, как сухо и равнодушно звучит ее голос. - Первый - зачем Аделин рассказала вам обо мне?