Книга Идеальный компаньон для принца-дракона, страница 9 – Алиса Буланова, Элис Карма

И хотя я понимала, что Давид ответил так, чтобы не привлекать внимание. Всё же услышать, что я для него никто, было больно. В конце концов, он ведь мог бы назвать меня своей подружкой или однокурсницей… В груди защемило, стало трудно дышать. Я резко развернулась и пошла вниз по лестнице, не чувствуя ступеней под ногами.

На душе было тяжко. И не только из-за Давида. Я ведь никогда прежде не спорила с родителями, всегда поступала так, как они говорили. Но теперь поняла: я не могу послушать их дальше и забыть о Давиде. Я застряла между двумя жизнями, ни одна из которых не принадлежала мне полностью.

— Сонь, ну куда ты? — донёсся сверху голос Давида. — Ты чего вообще хотела-то?

— Да ничего, — ответила я нерешительно. А потом вдруг спросила: — А правда, Давид, кто я для тебя?

Он удивлённо нахмурился и тревожно оглянулся на дверь, за которой остались его соседи.

— Ты чего вдруг такое спрашиваешь? Случилось чего?

— Отец сказал, чтобы я прекратила общаться с тобой… — произнесла я, не поднимая глаз.

Он на мгновение замер, словно взвешивал всё сразу — и мои слова, и ситуацию, и свои страхи. Потом спустился ко мне и положил руки мне на плечи.

— Соня, я понимаю, ты расстроена, — сказал он непривычно мягко. — И если я могу что-то сделать…

— Вообще-то, можешь, — прошептала я, чувствуя, как пульс ускоряется. — Поехали.

Я сбежала по ступеням вниз. Давид с колебанием пошёл за мной.

— А куда?

— В отель, — ответила я неожиданно легко. Вся моя робость, сомнения и страхи куда-то исчезли. Я знала только одно: я хочу Давида. И я всегда получала то, чего хотела.

Такси привезло нас к зданию гостиницы в центре. Не задумываясь о цене, я оплатила номер люкс. Я видела, как Давид тушуется, как вздрагивает от каждого шороха, оглядывается по сторонам, будто боится, что нас увидят вместе. Это угнетало меня. Я успокаивала себя лишь тем, что если бы моё предложение было для него неприемлемо, то он бы не принял его и остался дома.

В номере всё выглядело слишком нарочито: огромная кровать с высоким изголовьем, блестящие светильники, плотные золотистые шторы, ковёр, на котором визуально не было ни пылинки, но который на деле был грязнее публичного туалета, где мы с Давидом впервые поцеловались. Мне не нравилось быть здесь. Я хотела, чтобы всё случилось у меня дома, в моей привычной обстановке. Но раз не вышло — пусть будет так.

Давид стоял у окна, напряжённый, словно не знал, что делать. Я видела, что он нервничает. Я подошла ближе и коснулась его плеча, потом привстала на цыпочки и поцеловала его в губы. Он ответил мгновенно. В его движениях не было ни колебаний, ни сомнений — словно всё это время его сдерживала лишь тонкая грань, и теперь она рухнула. Его руки обняли меня крепко, горячо, а после скользнули мне под одежду.

Пульс отдавался в ушах. Я чувствовала, как он трогает меня всюду, без стеснения, и моё тело отзывалось возбуждением на каждое его касание. Я была одурманена происходящим. Голову кружило, а перед глазами всё плыло. Будто обезумевшая, я стягивала с него одежду, целовала и касалась его снова и снова. Каждый сантиметр кожи, каждый выступ и впадинку на его рельефном, богатом растительностью теле. В какой-то момент я ощутила, как он сжимает мою грудь под футболкой.

— Мф! — я мучительно простонала ему в губы.