Книга Истинная для Альфы, страница 5 – Лилигрим Анталь

Кто же знал, что наподобие этой несчастной женщине, ущербной стану я?..

Благодаря отцу, в родстве у которого были Альфы, я родилась омегой. Неполноценной. В школе, когда у девочек происходит созревание, они приобретают запах. Запах здоровой и плодородной самки, столь привлекательный для оборотней противоположного пола. Кто-то раньше, кто-то позже. Однако к шестнадцати годам все девушки и парни должны были пройти все этапы созревания и стать полноценными оборотнями.

Ведь именно в этом возрасте в нас просыпается зверь.

Но в шестнадцать лет моя звериная сущность так и не проснулась. И в семнадцать, и в восемнадцать тоже…

Родители не показывали, но я знала, что это стало для них ударом. Неполноценная дочь. Изгой общества.

После поставленного диагноза, школьные подруги медленно, но верно отдалились от меня. Одноклассники смотрели кто с сочувствием, кто с легким презрением. Общаться со мной стало дурным делом.

А родители затаскали по врачам. И я их в этом не винила, они делали все, что могли, чтобы помочь мне. Но медицина была бессильна. Доктора разводили руками и отправляли нас домой раз за разом. А я быстро потеряла надежду стать такой же, как все…

В то тяжелое время лишь учеба и фотографии спасли меня от затяжной депрессии. И, когда встал вопрос о моем дальнейшем обучении, я объявила родителям, что поеду учиться в столицу. И как бы не было тяжело отцу отпускать меня одну в большой и чужой город, они приняли мое решение спокойно. И во всем поддерживали. Наверное, только благодаря их принятию и поддержке, я все ещё боролась за что-то в этой жизни.

Поэтому как бы мне не нравился Мартин Солмнхелл, надо его просто забыть. Ловить мне здесь нечего. Даже единоразово, как бы стыдно это не звучало.

На паре по философии творился настоящий ад. Как я и предполагала, профессор Стейн издевался над всеми девушками в группе, коих было немало. Когда же пришла моя очередь отвечать, я чувствовала, как капли пота стекают по моей спине, а руки под столом дрожат от напряжения, но я ответила ровно так, как было в учебнике и конспекте, и даже больше. Не единого слова от себя. Поэтому, скорчив мерзкую рожу, эта гадина вывела мне в журнале корявый высший бал.

От его стола я отходила победителем под поддерживающие взгляды однокурсников. И это была моя ошибка. Увидев довольную улыбку на моем лице, профессор при всех похвалил меня за хороший ответ и задал задание. Лично мне. Реферат. К следующей паре. Сука.

Несмотря на то, что пары уже кончились, отправиться в общежитие вместе с остальными студентами я не могла. Пришлось тащиться в библиотеку за материалами к этому идиотскому реферату. Видите ли, данные из интернета были недостоверными в отличие от фолиантов столетней, блин, давности.

Библиотекарь, милейший дедушка с добрыми глазами, с радостью показал мне, где находится вся литература по теме для моего реферата. За что был награждён мной полным признательной благодарности взглядом.

Вдыхая запах пыли и и потертой бумаги, я выбирала книги, которые возьму за основу, когда мое внимание привлекло тихое шуршание страниц у соседнего стеллажа. В полной тишине эти звуки казались громкими даже для моего слуха.

Медленно скосив глаза вбок, я остолбенела. В паре метров от меня стоял Мартин Солмнхелл.

Парень меня не заметил. Быстро перелистывая страницы длинными пальцами, он что-то вдумчиво читал, едва нахмурив темные брови.