Онлайн книга «Яду, светлейший?»
|
Вот ведь! Словно гадюку, отшвырнула бездумно сорванную травинку – вспомнился Юргас. Во время нашей последней встречи он точно так же мял ее между пальцами. Прекрати, Аля, ты ведьма, ты ему не по зубам. Опустившись на корточки, положила обе ладони на землю, прикрыла глаза. Нужно напитаться силой, успокоиться. Он именно этого и добивается – тревоги, постоянного страха. Лишить тебя сна, заработка и закабалить. Левую, обожженную, ладонь чуть пощипывало, припекало под повязкой. Сосредоточилась на этом ощущении, постаралась очистить мысли. Ну вот, и сразу на душе спокойнее. Отряхнув юбку, поднялась, зашагал уже бодрее. Навстречу мне попался кузнец – ездил за дровами. Слово за слово, и до подруги добралась, когда солнце светило уже между морщинистых стволов. Ничего, я темноты и зверья не боюсь, пусть они меня боятся. Домик Гражины по ту сторону узкого мыска леса, стоял в чистом поле. Местные добирались до него в обход, а я напрямик, через осины и елки. По дороге обычно лакомилась ягодой, вот и теперь набрала немного земляники. Избушка-пятистенка, несколько грядок, обнесенных забором, сарай для дров – вот и все подружкино хозяйство. Ей хватало. Или притворялась? Мы на эту тему никогда не разговаривали, но Гражина нередко перебивалась с похлебки на воду. Хозяйка «поместья» встретила меня на крыльце. Сначала подумала: дожидается, а потом заметила ее выражение лица. С таким только покойников хоронить. – Все в порядке? Позабыв о приветах Юргаса, присела рядом, обняла ее за плечи. Деревянная какая! И молчит, смотрит в сторону… Может, Юргас и до нее добрался? Бегло осмотрела окна – вроде, целые, на Гражине тоже синяков нет. Что случилось-то? – Уехал? Подруга наконец отмерла, пригласила выпить чаю на террасе, где уже накрытый скатертью стол и пузатые чашки в крупный горох. Сколько уютных вечеров мы там провели, любуясь на звезды!.. – Уехал. – Судя по всему, Гражина спрашивала о Линасе. – Унесся даже. – А что так? – усмехнулась подруга и вынесла из дома самовар. – Ты его половником огрела или снова грудь показала? Светлейший к ней особо чувствителен. Кроме нее никто не пил чая из самовара, да и самих самоваров в Малых ямках ни у кого не было. Гражина утверждала: так вкуснее, берегла своего латунного друга, бабушкино наследство. Не по маминой линии – по линии отца. А я фамильный дом продала. Невольно ощутила себя предательницей. – Если бы! Со вздохом опустилась на скрипучий стул, поправила сидушку. Гражина сделала ее сама, сплела из обрезков ткани. Вкратце пересказала события минувшего дня. – Вот, значит, как… Подруга погрузилась в странную задумчивость. Я-то ждала причитаний, вопросов, а она уставилась на сложенные на коленях руки. И чаю себе не налила. Забыла? – Аля, ко мне приходили, – замогильным голосом произнесла она. Разом напряглась, едва не подскочила. – Кто? Юргас? – Нет. Как вернулась от тебя, он уже ждал, под дверью караулил. – С запиской? – С работой. Сразу говорю, – Гражина подняла на меня глаза, – я отказалась, хотя деньги сулил огромные, на весь год хватило бы. По спине стекла струйка пота. Стало зябко. Состояние Гражины лучше любых слов говорило о сути заказа, и все же я спросила. – Заговорить хотел. На болезнь или смерть. – Подруга отвечала неохотно, цедила слова. – Точнее, одному на болезнь, а другому – на смерть. |