Книга Хозяйка Северных гор, страница 26 – Адель Хайд

(*В Средние века знали два основных сорта пергамена: собственно пергамен и велень или веллум. Для изготовления пергамена и веллума использовались шкуры животных. Но веллум был более высокого качества и стоимости)

К нам присоединился капитан Сэл, который тоже являлся непосредственным участником событий прошедшей ночи, и мы начали работать. Пока ещё было светло, мейстер предложил составить описание от свидетелей утреннего происшествия.

Законнику выделили кабинет, и он по одному стал вызывать к себе сначала меня, потом леди Ярон, и в конце капитана Сэла.

Каждый из нас совершенно независимо отвечал на вопросы, которые задавал законник и со слов каждого было записано.

Хорошо, что теперь у меня были свои деньги. Потому что каждая такая бумага сама по себе стоила немало, а заполненная рукой законника, приобретала совсем уж заоблачную цену.

За три бумаги я отдала двадцать шиллингов. Когда спросила у мейстера много это или мало, и попросила привести примеры, то оказалось, что двадцать шиллингов — это фунт стерлингов, а моя служанка, Мэри получает два фунта в год и то, только потому, что она была моей личной служанкой. Обычные слуги получали фунт в год.

Когда я сопоставила цифры, то поняла, что профессия законника и в Средние века была доходной, но для меня это не были траты, это была моя страховка на случай, если леди Эссекс вздумает «кусаться».

После я попросилась на «индивидуальную консультацию, которая проходила в присутствии мейстера, потому что только он знал точный размер моего 'приданного» и мог внятно ответить на вопросы.

Оказалось, что по законам я, как бездетная вдова не имела права на графство. Но у меня был выбор, я могла принять опекунство старшего родственника, вернуться в отчий дом, посвятить себя служению богу или забрав вдовью долю, покинуть прежнее место обитания и «отправиться в самостоятельное плавание».

Многие вдовы предпочитали опекунство, что означало переложить все заботы и проблемы на мужчину и дать ему возможность пристроить тебя в «хорошие руки».

Меня ужаснула такая перспектива, в роли домашнего питомца я ещё ни разу не была. Ещё больше меня ужаснула «возможность» скоротать дни в монастыре, сдав служителям бога всё приданное.

Законник спросил:

— Леди Маргарет, правильно ли я понимаю, что раз вы собираетесь уезжать в замок Кардифф, это означает, что вы отказались от опекунства?

— Да, исчитор Нотли, — ответила я

(*прим. автора. На самом деле исчиторами назвали королевских чиновников, занимавшихся оценкой и описью земельных владений после смерти прямых вассалов короля, здесь я использую это как статус законника)

— Каким образом вы обсудили это с эрлом Эссексом? — снова зада мне вопрос законник

Я посмотрела на мейстера. И решила поступить как молодая женщина, я сказала, что я не помню. И что мне обязательно требуется от исчитора помощь, чтобы мой статус никто не мог поставить под сомнение. Так ему и сказала:

— Исчитор Нотли, я хочу, чтобы вы всё оформили таким образом, что только я могу решать свою судьбу.

Краем глаза увидела, как улыбнулся мейстер Умло и поняла, что всё делаю правильно.

Законник начал что-то говорить, что по общему праву надо написать и подписать. Я поняла, что сейчас снова буду отсчитывать шиллинги, но делать нечего мне дан второй шанс, и я его не загублю.