Книга Вторая молодость Фаины, страница 34 – Адель Хайд

И не знаю, откуда во мне вдруг появились «стратегические способности», а только я вдруг чётко поняла, что надо делать.

Отправила Кузьму на крышу, сама же заняла позицию у окна, так, чтобы мне было видно, если они подойдут ко входу, и я смогла бы их отпугнуть выстрелом. Оба пистоля были допотопными, на один выстрел каждый, Кузьма с гордостью сказал, что оружие собирал ещё мой дед.

Так что у меня было всего два выстрела и Кузьма на крыше, и надежда, что в нужный момент ни Кузьма, ни дедушкины пистолеты не подведут.

Как и предполагала, скоро грабители вышли из дома и стали переругиваться:

— Пусто, ни добра, ни девки

И я вдруг поняла, что они знали, что я приехала, или кто-то им сказал, а, возможно, что и направили. Вопрос зачем? Просто припугнуть или что похуже?

И мне вспомнились девяностые, как оставалась ночевать в контейнере на рынке, чтобы «добрый ребятки», которые, кстати, денег брали «за охрану», не позарились на то, что внутри. А то один раз так пришла утром, а у меня недостача на тридцать тысяч. И пистолетом я пользоваться умела, правда у меня тогда был травмат*.

(*здесь Фаина имеет ввиду травматический пистолет, стрелявший резиновыми пулями, наполненными газом)

От воспоминаний меня отвлёк кашель одного из «гостей». «разбойнички» приняли решение идти во флигель.

— Стоять! —— крикнула я, получилось не очень грозно, пришлось добавить классическое, — буду стрелять на поражение.

Уж не знаю, что подействовало, то, что услышали слово стрелять или непривычную формулировку, а только мужики вдруг замерли и один из них прохрипел:

— Эй, девка, не шали, отдавай деньги и мы уйдём

Но с места не сдвинулись.

Пришлось придать им ускорение:

— Считаю до трёх

— Раз, два, … — и я не успела сказать три, как вдруг один из мужиков резко побежал в сторону входа во флигель.

И я, то ли от испуга, то ли где-то внутри у меня зрела уверенность, что так и надо, выдохнула:

— Три, — и выстрелила.

Пистоль был очень тугой и рычажком мне больно прижало палец, а ещё обожгло руку, в которой я держала оружие, но в тот момент сердце у меня стучало с такой скоростью, что я вообще ничего не чувствовала.

Зрение моё вдруг стало чётким-чётким, и я увидела, как пуля летит по воздуху и врезается бегущему мужчине в грудь.

А раньше думала, что это только в кино так показывают.

Второй завизжал и ринулся то ли во флигель, то ли к своему подельнику. И здесь в дело вступил Кузьма, у которого было указание стрелять, только после моего выстрела.

Кузьма очень чётко выстрелил под ноги бегущему и тот, странно подпрыгнув на месте, развернулся и зигзагами, словно заяц от лисы, поскакал к выходу из имения.

Конечно, Полинку выстрелы разбудили. И, хотя руки у меня тряслись, я нашла в себе силы пойти к девочке и успокоить её, сказав, что это гроза на улице:

— Вот утром встанем, а там всё свеженькое, после грозы, хорошо, солнышко выйдет и пойдём мы с тобой гулять.

Девочка доверчиво прижалась, и, слушая её ровное дыхание, у меня стало успокаиваться сердцебиение. Я шептала ей в светловолосую макушку успокаивающие слова и девочка уснула.

А я пошла к Кузьме, надо было разобраться, с тем, кого я…убила?

Кузьма ждал меня внутри:

— Ну, барышня, ну, не ожидал, — с восхищением произнёс он

— Ты не ходил ещё туда? — спросила я, — жив он?

И вдруг резко почувствовала тошноту, как будто бы до меня только что дошло, что я натворила.