Книга Ведьма поневоле, или Принц под елкой, страница 2 – Екатерина Евгеньева

После того, как отношения с Маргарет закончились, я закрыл свое сердце. И выбирал будущую жену по указке отца, исходя из безликого набора умений. А может, и надо именно так? Чтобы потом не было мучительно больно, когда видишь свою бывшую пассию в объятиях другого.

— Ваше высочество, — тоненький голосок невесты вывел меня из ступора.

— Идемте, Франческа, — я взял ее под руку и прошел вместе с ней на середину зала.

После того как впервые за много-много лет у нас образовалась первая истинная пара, артефакторы смогли как-то вывести формулу, на основе которой и сделали определитель совместимости. Теперь каждый мог проверить, насколько он и будущая супруга подходят друг другу.

Большой камень в форме сердца светился белым в ожидании. Если у нас окажется достаточно общего, то он поменяет цвет на желтый. Если же мы будем близки к истинности, то, возможно, нам предстанет артефакт в виде сердца во всей своей красе — красном цвете. Но на такое я не рассчитывал. Франческа не будила во мне никаких чувств, разве что физиологических, как и любая другая девушка. Только взаимовыгода: мне — деньги ее отца и компромисс с его величеством, ей — титул и положение в обществе. Равноценный обмен, как по мне.

— Мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать миг единения двух родов, — старый жрец, одетый в красную мантию, перевязанную золотой лентой, затянул заунывную речь.

— Простите, — кто-то подошел к нему и зашептал на ухо.

— Ах, да, — жрец прокашлялся, пробормотал что-то невнятное и продолжил: — Мы собрались здесь, чтобы увидеть своими глазами момент истины. Какое благословение пошлют боги его высочеству? В это мгновение все решится. Итак, дети мои…

Сейчас была наша очередь выступить вперед и подойти ближе к артефакту, каждый со своей стороны. Возможно, мне было проще, будь Натаниэль здесь, но он не мог бросить в очередной раз беременную жену. Собравшись с духом, первым положил свою ладонь на холодный камень. Теперь очередь была за Франческой.

Внезапно что-то зашумело, словно какой-то гул пронесся по залу, вызывая недоумение у присутствующих дворян. Когда все стихло, то я увидел чуть покачивающееся нечто прямо рядом с собой. Почему нечто? На голове у появившейся девушки было полотенце, намотанное тюрбаном и полностью скрывающее волосы. Лицо оказалось вымазано чем-то зеленым, а одета она вообще была в какую-то длинную пижаму с рисунком в мелкую розочку. И это недоразумение, чтобы не упасть, схватилось прямо за артефакт, за который в этот момент я и держался.

— Да кто ты такая?! — взвизгнула Франческа, но тут же осеклась.

Весь зал охнул теперь уже от удивления, когда спустя мгновение каменное сердце вспыхнуло и загорелось ярким красным цветом.

Я хотел было схватить незнакомку и вытрясти из нее всю душу за такое представление, но она исчезла так же внезапно, как и появилась, оставляя меня одного, все еще держащегося за горящий красным артефакт.

Диана

— Да иди ты! — я хлопнула дверью перед удивленным лицом Костика. Затем обернулась на свое отражение в зеркале и поняла, что стою в его свитшоте. Судорожно сняв кофту, вновь открыла дверь и кинула одежду в лицо застывшего на пороге уже бывшего парня. — Для Алены Сергеевны, а то вдруг замерзнет.

Ну а после этого уже медленно сползла по двери, захлебываясь рыданиями. Как так получилось, что двадцатилетняя девушка, считающая себя практически женой, теперь сидит в одиночестве в съемной квартире и плачет навзрыд? Все до банального просто — ровно тридцать минут назад я узнала, что мой парень (хотя, почему это мой?), в общем, я узнала, что парень, которого я считала до этого момента своим, оказался, можно сказать, общественным. А как еще можно назвать человека, который планируя со мной свадьбу буквально через несколько месяцев — в феврале, спит со своей коллегой?