Книга (не) истинная. Полюбить вновь, страница 23 – Екатерина Евгеньева

— Леди Маргарет, я полагаю? — Я медленно обошла женщину, оценивая, с кем же мне предстоят долгие часы согласования образа. А в том, что это займёт немало времени, я теперь не сомневалась. К сожалению, я не обладала красивой фигурой в понимании общества, которое будет оценивать меня через две недели. Небольшая грудь и узкие бедра делали меня слишком незаметной, слишком маленькой и похожей на подростка, в отличие от взрослых дракониц с пышными формами, которые они усердно старались подчеркнуть вырезами платьев.

— К вашим услугам, ваша светлость. — Модистка попыталась сделать книксен, но он вышел немного смазанным и неправильным ввиду её неповоротливости.

— Давайте сразу перейдём к делу. — Я сразу прервала поток лести, готовый вырваться из её уст. Общаться с ней больше необходимого не было желания. — Я хотела бы платье светло-розового цвета, атласное, без глубокого выреза.

— Но сейчас в моде яркие цвета и другие фасоны! — Леди Маргарет придирчиво осмотрела меня, оценивая фигуру и взвешивая каждое моё слово. Я видела, как в ней борются желание сделать наряд для герцогини с нежеланием прислушиваться ко мне.

— Вы хотите сказать, что у жены герцога плохой вкус?

Вообще я не была такой, всегда старалась быть помягче, находить компромиссы и избегать конфликтов. Но сейчас я настроилась, что либо она делает так, как хочу я, либо не делает вообще. Удивительно, как она сама не понимает, что со своей светлой и местами блёклой внешностью я просто потеряюсь на фоне яркого платья. А про то, что в таком вырезе, как у неё, моя грудь будет смотреться ещё меньше, и думать не хотелось.

— Нет-нет, что вы, ваша светлость. Вы меня не так поняли, ваша светлость…

— Я не так поняла? Теперь вы обвиняете меня в недопонимании? — Вот же наглость. Мало того, что мне досталась модистка без чувства стиля, так ещё и чувство такта напрочь отсутствует. И где только Дерек такую нашёл? — Я скажу лишь раз, а дальше решайте сами.

Она побледнела и даже будто стала чуточку меньше, но именно такого эффекта я и добивалась. За всё время, что матушка вбивала в меня основы этикета и правила поведения в светском обществе, одно я усвоила сразу и приняла безоговорочно — если ты позволяешь людям статусом ниже тебя говорить или делать вещи, которые ставят тебя на один уровень с ними и показывают, что твоими словами пренебрегают, то надо показывать им их место сразу, без сожаления и раздумий. Позволишь сделать такое в отношении себя хоть раз, и всё, ты пропадёшь под градом осуждения и пренебрежения, причём как со стороны прислуги, так и со стороны знати, как бы к тебе ни относились до этого момента.

— Либо мы делаем так, как я хочу, без осуждения с вашей стороны, либо я попрошу герцога найти более понятливую швею.

— Прошу меня простить, ваша светлость. Это всё моя вина, я вас не так поняла. Ещё раз прошу прощения. Для меня честь работать с вами, ваша светлость. — Не поднимая на меня взгляда, модистка доставала из чемодана заговоренный сантиметр, самопишущее перо и блокнот для записей.

— И ещё, если в оговоренном нами варианте платья будут впоследствии какие-либо изменения, боюсь, это сильно меня опечалит.

Именно на такой прекрасной ноте мы наконец-то перешли к тому, ради чего и собирались. Сантиметр порхал вокруг меня, измеряя все окружности и выпуклости, а карандаш сам записывал в блокнот цифры, модистке оставалось лишь изредка махать рукой. Фасон для пущей убедительности я нарисовала сама, уделив особое внимание зоне декольте. Хоть я и была истинной герцога, мне не хотелось, чтобы, глядя на других барышень, он сомневался в моей красоте или сравнивал меня с кем-либо, ведь сравнение это было бы не в мою пользу.