Книга Хозяйка заброшенного поместья, страница 66 – Наталья Шнейдер

— Ты куда пропала, касаточка? — окликнула меня Марья.

Я вышла из своей комнаты, где переодевалась, и она ахнула.

— Что ж ты делаешь, стыдоба-то какая! Немедленно вернись и оденься как следует!

Кажется, теперь пришел мой черед недоумевать, «а что такого». Видимо, выражение лица у меня было соответствующее, потому что она продолжала причитать:

— Поверить не могу, что ты со всем остальным и всякий стыд забыла! Разве ж можно без юбки на людях появляться!

— Не без штанов же!

— Да барышне что в штанах, что без штанов — все едино! Чтобы каждый мог и ноги разглядеть! Ладно там в морозы девки деревенские портки под юбку надевают, так и то под юбку. А ты барыня.

— Глупости, — отмахнулась я.

— Оденься немедленно как положено, пока никто не видел!

— Ты же видела, — хмыкнула я. — В конце концов, если царице самой не зазорно было мужской костюм надевать, то почему мне нельзя.

— Да неужто царица так делала! Это ж курам на смех!

Понятия не имею, на самом деле, как одевались здешние царицы. Наша Елизавета любила и на маскарад в мужской костюм одеться, чтобы ножки показать, и гвардейский мундир нашивала. Но уточнять это, пожалуй, не стоило. Поэтому я, больше не вдаваясь в споры, направилась в сарай за инструментами. Марья запричитала мне вслед, но как-то без огонька, похоже, поняла, что бесполезно.

Работы было много, даром что обрезать придется по минимуму. Только сухие и поломанные ветки, да немножко проредить кроны. Если сделать сразу все как надо, учитывая, что садом несколько лет никто не занимался, есть риск ослабить деревья. Доведу до ума осенью, а может, и на следующий год только получится сделать все правильно. Но и сейчас срезанных веток будет немало, куда их девать? Сжечь?

Пожалуй, начну-ка я не с обрезки, а с ящика под компост. Понятно, что, пока не потеплеет, преть не начнет, но хотя бы появится место, куда ветки, слишком тонкие для печи, сложить, и золу, оставшуюся после щелока, вынести. Туда же очистки и объедки разнообразные, кроме мяса и рыбы, конечно. Впрочем, их Марья прекрасно скармливала курам.

Странно, что Настина маменька, хорошая хозяйка, компост не закладывала. Или просто я пока не увидела? Или за прошедшие годы все развалилось?

Я заглянула к Марье, которая в очередной раз вливала в Петра чай с медом.

— Было такое, — подтвердила Марья. — За теплицей аккурат. Да только как маменька твоя померла, никто особо и не возился.

Я вспомнила, что видела за теплицей засыпанный снегом холмик. Пришлось вооружиться лопатой. Но, даже не отгребя до конца снег, я поняла, что старый ящик сам годится уже только на компост.

Значит, нужно будет расчистить от снега место рядом — благо стена теплицы прикрывала этот участок от ветра и слой снега был совсем тонким, кое-где даже земля проглядывала. В столярке, как называла Марья еще один сарай, нашлись доски и инструменты. Я в который раз подивилась, как же быстро можно пустить по ветру доброе хозяйство. Ну ладно Настенька, ей по молодости безалаберность простительна, но папенька-то ее чем занят был? Вином да картами горе глушил?

Я не стала долго об этом размышлять: все равно ничего не изменить. Отпилила по размеру сколько нужно досок, перетаскала их за теплицу и начала сколачивать ящик. За стуком молотка и моей руганью не сразу услышала: