Книга Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда, страница 122 – Анна Платунова

Я только сжала кулаки от бессильной злости. Вернон болтает направо и налево, заранее празднует победу.

– Не смей распускать эти гнусные слухи! – приказала я, а Ронан подкрепил мой приказ демонстрацией увесистого кулака.

В аудиторию, указанную в документе, я пришла заранее и час провела в одиночестве.

– Кадет Дейрон? – раздался голос ректора.

Он шел между рядов, зажав под мышкой тоненькую папку для бумаг – материалы дела. Наверняка там и копии анонимок, и служебная записка от князя Лэггера – собственноручно написал, не поленился.

– Пожалуйста, скажите, я могу ему как-то помочь? – взмолилась я.

Ректор Кронт подошел ближе, положил руку мне на плечо.

– Крепись.

И я крепилась как могла. Я будто застыла, безучастно глядя, как второкурсники ставят столы для комиссии, как занимает свое место мейстер Шоах. Слышала, как Вернон и Медея весело переговариваются в коридоре, но, переступив порог аудитории, они резко замолчали, потому что увидели меня.

Привели Тайлера. Мы только раз смогли обменяться взглядами, он улыбнулся мне уголками губ, будто тоже хотел сказать: «Крепись!» Тай, не думай обо мне! Это ведь не меня должны высечь плетьми!

– Начнем? – деловито уточнил князь Лэггер.

Он так и не сел: ему больше нравилось смотреть на присутствующих свысока.

– Напомню всем раздел устава «Запрет на личные отношения между эфорами и подчиненными кадетами». А то некоторые запамятовали.

– Заседания дисциплинарной комиссии ведет ректор Академии или, в его отсутствие, уполномоченный представитель, но я пока здесь, ваше сиятельство, и сам справлюсь, – сдержанно сказал мейстер Кронт.

После короткого поединка взглядами князь Лэггер усмехнулся и кивнул, передавая слово начальнику Академии.

– Эфору, командиру группы кадетов-первокурсников, назначаемому из числа студентов третьего курса, строго запрещено вступать в любые личные, романтические или интимные отношения с кадетами, находящимися под его командованием, – бесстрастно озвучил ректор Кронт пункт устава. – Особое внимание уделяется запрету на отношения с девушками-кадетами ввиду их меньшего числа и повышенного риска злоупотребления служебным положением. Эфор несет полную ответственность за соблюдение профессиональной дистанции.

– Даже если инициатива исходит от кадета, эфор обязан немедленно пресечь такие действия и доложить начальству, – неожиданно вклинился мейстер Шоах, назидательно подняв палец. – Как любил повторять генерал Урм, герой войны и бывший попечитель Академии, «Честь эфора – в безупречности его поведения. Власть над другими дана для службы, а не для личных интересов».

Вернон и Медь переглядывались и прятали улыбки в кулаки, будто находились сейчас не на заседании комиссии, а на лекции по истории.

Ректор Кронт продолжал говорить, теперь рассказывая о наказании, которое ждет эфора, нарушившего устав. Сквозь гул в голове до меня доносились слова: «Публичная порка… на общем построении…»

«Я ива на ветру… – повторяла я. – Ива… Я гнусь, но не ломаюсь…»

Слова медитации сегодня совсем не выручали.

– Прежде, чем мы выслушаем свидетелей, я хочу представить комиссии артефакты, которые недавно разработали в лабораториях, – сказал князь Лэггер.

Он вынул из кармана и разложил на столе три кристалла, внутри которых ветвились алые жилы.

– Мы назвали их эхо-кварцы, они выращены на крови одаренных мыслезоров. Эхо-кварцы помогут нам услышать правду прямо из памяти свидетелей преступления. Кадет Колояр, вы готовы выступить первым?