Книга Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда, страница 78 – Анна Платунова

– Князь Данкан? – переспросила я. – При чем здесь он?

В висках оглушительно застучал пульс, когда я начала догадываться.

– Он один из посвященных. Член императорской семьи с редким даром. Он ткач! Он умеет закрывать прорехи!

– Верно, кадет Дейрон. И если ты тоже ткач, то твоей жизни ничто не угрожает. Больше в Империи нет людей с этим даром, а они сейчас очень нужны!

– А четвертый дар? – вспомнила я. – Вы что-то знаете про него?

На этот раз пауза в речи мейстери Луэ длилась дольше. Сколько лет оппозиция по крупицам добывала запретные сведения? Сколько людей погибло, собирая их? Эти знания – смертный приговор, вот только в моем случае он уже приведен в исполнение.

– Четвертый дар… – Слова упали тяжело, как камни: мейстери Луэ произнесла их с интонацией, с какой обычно произносят ругательство «Бездна и тьма!». – Четвертый дар, моя девочка, это дар открывать Прорывы, ведущие на Изнанку.

Тайлер вздрогнул и посмотрел на преподавательницу в изумлении, перевел взгляд на ректора: «Я ослышался?» Со стороны я наверняка выглядела такой же ошарашенной.

– Открывать Прорывы? – повторила я. – Зачем кому-то открывать Прорывы?

Ректор Кронт и мейстери Луэ обменялись острыми взглядами. Эти двое знали много, слишком много.

– Вероятно, никому не нужно. – Ректор выделил голосом «вероятно». – Это спонтанный дар, проявляющийся у членов императорской династии. Вероятно… ни сам Император Аврелиан, ни принцы никогда не использовали его. Это единственный дар, который передается по наследству.

– Но у простых людей он тоже может проявиться? У меня, например?

– Да.

Я зябко обхватила себя за плечи. Только не это – не такой страшный, пугающий, никому не нужный дар. А если он выйдет из-под контроля? Если я не справлюсь?

– Как они управляют им? Ведь ни в коем случае нельзя допустить новых Прорывов. Это… ужасно. Такой груз на душе.

Я готова была возненавидеть весь императорский род, но, если самому императору и принцам приходится каждый день удерживать в узде мощную и опасную силу, отчасти я могла понять убийства невинных.

– Что, если я чудовище? – прошептала я. – А князь Лэггер спасал от меня империю?..

Я не могла смотреть на Тайлера.

– О Всеблагой… Что если это я виновница Прорыва на Севере? Я, а вовсе не отец?

– Глупости! – воскликнула мейстери Луэ, а Тай ободряюще сжал мои холодные пальцы. – Твой дар тогда еще не раскрылся. Если уж кто-то и виновен…

– Кто? – воскликнул Тайлер, и я ощутила, что у него самого руки дрожат.

– По официальной версии – разлом в ткани реальности открылся сам собой, как это порой случается, – сдержанно объяснил ректор, будто никто из нас, здесь присутствующих, не знал короткую сводку официальной версии до последней точки. – Но полковник Дейрон…

– Он не снимал щиты! – Впервые с того дня, как я узнала о предательстве, я заговорила об этом вслух и впервые была так уверена. – Отец никогда бы так не поступил.

Мой отчаянный взгляд встретился со взглядом Тайлера – растерянным и горьким.

– Алейдис… – запнувшись, сказал он.

Ничего не добавил, однако синие глаза потемнели. Он не хотел меня ранить, но и его, предателя Дейрона, не мог простить. Я и так услышала не произнесенное вслух: «Больше некому…»

Я сгорбилась, сжала ладони между колен.

– Я ничего не понимаю… Неужели правда отец?