Онлайн книга «Герцогиня ищет работу»
|
Во дворе, вычищенном от снега, ожидала карета. Кучер курил трубочку с душистой травой. Сейчас он докурит, выбьет пепел о колесо, запрыгнет на козлы и возьмет в руки вожжи. Сейчас откроется дверь и выйдет папа в шерстяном сюртуке и мама, кутающаяся в накидку, — проводить нас. Мир будто застыл в хрупком равновесии, но вот-вот все придет в движение и моя судьба совершит еще один поворот — к добру ли, к худу ли, кто знает? Я облокотилась о перила веранды и подняла глаза, глядя, как мое дыхание превращается в клубы пара и уносится вверх, к звездам и облакам. Сердце тревожно щемило, и хотелось плакать, но я держалась. Взрослая жизнь, как выяснилось, трудная штука, и если рыдать по любому поводу, то никаких слез не хватит… Какие сегодня яркие и крупные звезды. Особенно вон та. Лучистая звезда, на которой я задержала взгляд, становилась все больше и больше — росла на глазах. Что? Я отпрянула в глубь веранды, прижав ладонь к груди. Не сразу решилась посмотреть снова. Да, так и есть: звезда увеличивалась. Она сияла золотом. Вот уже стали видны огромные крылья! — Рон… — выдохнула я. Не сдержала слово — снова произнесла его имя. И вместе с именем нахлынули воспоминания… А мне-то казалось, что я надежно похоронила их под слоем пепла в выжженной душе. Рон летел к Черному Ониксу, в этом не оставалось сомнений. Вот он завис над замком, поднимая ударами крыльев настоящую бурю. Карета в центре двора мешала ему опуститься на землю, кучер присел, придерживая шапку. Рон развернулся и скрылся за стеной. Он исчез из вида, а я едва не бросилась к воротам, чтобы узнать — там ли он, не привиделся ли мне его образ? Говорят, от печали можно тронуться рассудком… Я заставила себя стоять на месте, до боли в руках держась за перила веранды. И смотрела, смотрела на створку ворот. Чудилось, что прошла вечность, а на самом деле — не больше минуты. Створка приоткрылась, и темная фигура опрометью бросилась к крыльцу. Но тут Рон увидел меня и застыл на месте, и дальше пошел уже медленней. Он часто дышал, как после быстрого бега. Сколько времени он провел в полете? — Рози… Он встал на нижнюю ступеньку крыльца и поднял голову. Я молчала, глядела на него, комкала в руках дорожные перчатки и кусала губы. — Не езди на бал! — Да что ты? Тебя забыла спросить! Я удивилась, как холодно и жестоко прозвучал мой голос. Рон поднялся еще на одну ступеньку, он не отводил от меня взгляда зеленых пронзительных глаз. — Норри сегодня утром получила от тебя второе письмо. О первом она мне не сказала… Она со мной не разговаривала много дней. И я понимаю почему… Ого! Если уж наша болтушка Норри, которая совершенно не умеет хранить секреты, держалась столько времени, значит, она очень зла на Рона. Очень! Зла! — Это письмо тоже предназначалось не тебе, — сухо сказала я. — Да, да. Я знаю. Рон сделал еще один шаг вперед. Теперь мы стояли совсем близко: глаза в глаза. От разгоряченного после быстрого полета тела Рона поднимался пар. Он летел несколько часов, чтобы увидеть меня. Но зачем? Что можно изменить? Все сказано… Только лишняя боль перед разлукой. — Не езди на бал, Рози. — Почему? — произнесли мои губы. — Я чувствую, это ловушка. Неспроста такая поспешность! Король не выпустит тебя. Не езди! — Почему? — снова спросила я. Рон мотнул головой, будто его изнутри раздирали тысячи слов, а он не мог подобрать нужные. Хотел накрыть ладонью мои трясущиеся от холода и волнения пальцы, но ладонь застыла в воздухе, ведь он потерял право держать меня за руку так, словно мы по-прежнему друзья… |