Книга Герцогиня ищет работу, страница 78 – Анна Платунова

— Давай, Рози, не упрямься.

Он терпеливо ждал, пока я соглашусь, но я соглашалась не сразу: дергающая и ноющая боль в руке отлично отвлекала от горя, которое разъедало душу.

— А ты примени ко мне свой драконий голос! Ведь мы, слабые человечки, такие податливые! Заставь меня слушаться! — огрызалась я.

Когда ты ранен, то всегда кусаешь и царапаешь того, кто пытается помочь…

— Никогда, — снова и снова отвечал Рон. — Ничего против твоей воли!

В первый раз, когда он так сказал, я отвернулась к стене и безмолвно глотала слезы. Как же так получилось, что мой самый страшный кошмар воплотился в реальность? Я чувствовала себя обнаженной, жалкой, использованной… Нет, моя невинность не пострадала, но я была на волосок от падения в пропасть. Если бы не Рон! И теперь ему достается больше всех, потому что мне не на кого выплеснуть обиду.

Вчера я никого не хотела видеть. И Рона гнала прочь. Кричала на него и ругалась. Он уходил, а потом снова возвращался. Ужасно упрямый… Он не пытался меня обнять: знал, что получит по рукам, в таком состоянии мне было бы тошно от прикосновений. И задушевных разговоров тоже не хотелось. Он это почувствовал и не лез с утешениями, просто находился рядом. Сидел у окна на деревянном стуле, даже с виду ужасно неудобном, будто изготовленном специально для того, чтобы посетители не задерживались у пациентов. Создатели этого пыточного агрегата плохо знали Рона! В упорстве ему нет равных. Он разложил на подоконнике книги, листы бумаги, поставил чернильницу и занимался с таким невозмутимым видом, будто это обычное место для учебы.

Несколько раз захаживал мэтр Орто — декан нашего зеленого факультета и заодно главный целитель академии.

— Ну как тут наша пострадавшая? — спрашивал он с мягкой улыбкой. — Ты уж извини, твою подругу я не пустил, хотя она почти влезла в окно первого этажа. Такая настойчивая юная гоблинка. Кажется, Норрелла.

Мэтр заговаривал мне зубы, а сам проверял целебные плетения на моем теле — я чувствовала покалывания и пощипывания, а то будто табун мурашек пробегал по коже. Рон тревожно наблюдал за ним, ожидая вердикта.

— Все отлично, — наконец сказал декан во время третьего своего визита. — Юная Рози уверенно идет на поправку!

Рон, напряженный как струна, только теперь выдохнул. А я, признаться, до сих пор плохо представляла, от чего меня лечат. Ожог на пальце, хоть и сильный, едва ли заслуживает такого пристального внимания.

После того как я потеряла сознание, я очнулась уже в лечебном корпусе, и выпускать меня отсюда в ближайшее время явно не собирались.

Вечером я достаточно пришла в себя, чтобы попросить Рона принести мой дневник. Страницы защищены заклинанием — записи могу видеть только я. Но почему-то мне кажется, что Рон все равно не стал бы читать.

Хочу подробно записать все, что случилось со мной ночью с четвертого на пятое. Писать будет тяжело, при одном воспоминании о Лоере меня охватывает такая жгучая ненависть и такое бессилие, что хоть вой. Один раз я даже треснула больной рукой о спинку кровати, лишь бы не думать. Заорала, конечно. Прибежал Рон — он как раз только вышел пообедать, вернее, его прогнал мэтр Орто, буквально вытолкал за дверь. Рон рванул ко мне, протянул руки, чтобы обнять, но по моему настороженному взгляду понял, что еще не время, и тихонько, очень бережно погладил по волосам.