Книга Везучая Натали, страница 63 – Анна Платунова

Он выругался: пока сержант не слышит — можно, и устремился к ангару по запрещенному, но куда более короткому пути. Через технические отсеки, где протиснутся могли только специальный роботы, мыши и худые новобранцы. По тросу в заброшенной лифтовой шахте, закрытой сразу после того, как крейсер сошел с доков верфи: она использовалась при строительстве, но теперь была не нужна. А потом по узким тоннелям — если бы знать, для чего они нужны — прямиком в ангар.

Не опоздал. Встал в строй именно в тот момент, когда сержант начал обход. В отряде Пестрых тридцать человек, как и положено. И отрядов таких, если Роланд ничего не путал, десять. К Пестрым обычно определяли новичков. Отправляли на опасные и зачастую совершенно ненужные задания, новобранцы гибли, исполняя чьи-то некомпетентные приказы. Их было жаль, но не так жаль, как тех, кто стал уже квалифицированным пилотом, налетавшим не один час. Если новичок продержался в отряде Пестрых больше трех месяцев, его отправляли к Желтым, Синим, Красным. В конце концов, появлялась возможность дослужиться до Серебряных и Золотых.

Пока Ройл обдумывал вероятность того, насколько велики его шансы однажды оказаться в отряде Золотых, сержант дал последние указания, и пилоты, — здесь на профессионально сленге их называли «симбы», от «симбиота», — устремились к челнокам. Каждый к своему, к тому, в котором хранился ментальный отпечаток его разума. Через минуту они наденут шлем — церебрум и станут едины со своим кораблем, срастутся с ним.

Роланд совершил уже больше трех десятков учебных вылетов, но каждый раз будто заново переживал сращение. Сначала точно холодные щупальца заползают в голову. Мозг немеет, глаза готовы вылезти из орбит. Горло перехватывает спазм. Каждый раз Ройлу казалось, что он умирает. Немного легче переносить превращение помогал детский стишок. Тот самый, что часто любила повторять Лесса, прыгая через скакалку. Роланд немного переделал его, отчего веселое стихотворение звучало теперь довольно жутко, но ведь он никому его читать и не собирался. Зато простой ритм помогал расслабится, и Ройл знал, что, когда он дойдет до десяти, все болезненные ощущения уйдут.

Раз, два

Королева жива

Хоть отдельно от тела

Ее голова.

Руки стали травой,

Посмотри.

Три — четыре, четыре — три.

Ноги отправились потанцевать.

Их уже не догнать.

Пять и шесть

Шесть и пять.

Стала ветром и светом,

Водой и травой,

Но осталась собой

И осталась живой.

Семь, восемь

У нее мы спросим

Девять, десять

Все ответы взвесим

Снегом станем, огнем станем

Быть собой не перестанем.

А потом обнаруживаешь, что отрастил себе парочку новых конечностей, приобрел несколько пар новых глаз вдобавок ко своим, так что можешь смотреть теперь не только вперед, но и вверх, вниз и назад. Дыхание твое расправляет полупрозрачный парус, радужно переливающийся в неоновом свете ангара, сердце твое стучит в унисон с двигателем, ток твоей крови един с током антифризной жидкости, наполняющей мельчайшую сеть трубочек, пронизывающих тело корабля, слово капилляры.

— Пестрый 1–4, готов? — жесткий голос в надкостном чипе.

— Готов.

— Следуй за ведущим. Как понял? Следуй за Пестрым 0–1.

— Вас понял.

Челноки выстраиваются клином, один за другим вылетают из ангара. Роланд чувствует, как вакуум и ледяной холод обволакивает его тело со всех сторон, но это не отвлекает его и не смущает. Его тело сделано из силениума, его руки — крылья. Он охотник, который вышел на поиск добычи. Он полон сил и осознает свою мощь.