Книга Эйна из Третьей зоны. Трава на асфальте, страница 33 – Арина Остромина

Оно отличалось и от жилых домов, и от учреждений – может, его стены были сделаны из особого материала, а может, их часто подкрашивали, но я никогда не видела на них копоти, дождевых потёков, пятен грязи, как на других зданиях в городе. С трёх сторон Биржу огораживала изящная металлическая решётка – не просто прямые вертикальные прутья, скреплённые редкими горизонтальными перекладинами, как у нас в приюте, а настоящие геометрические узоры из ломаных линий и пересекающихся сложных фигур. Вдоль всей четвёртой стены, со стороны площади, тянулись сверкающие чистотой каменные ступени. Они вели к широкому входу, украшенному такими же фигурными линиями, как на ограде. С обеих сторон от дверей стояли охранители в нарядной военной форме – почти неподвижные, они казались ненастоящими, словно огромные нездешние куклы. Да и само здание казалось нездешним, как будто на нашу скромную площадь приземлился прекрасный посланник другого мира.

И только гладкие белые щиты справа и слева от ступеней, покрытые десятками объявлений, связывали мир Биржи с нашим, простым и понятным, миром жителей Третьей зоны. Любой мог остановиться у щитов и прочитать надписи. Но я никогда не видела, чтобы кто-нибудь поднимался по белой лестнице, проходил мимо охранителей и скрывался за дверями.

По выходным, когда Наставница Фламия водила нас к поминальнику, я каждый раз любовалась этим величественным зданием, но никогда не задумывалась, что скрывается за его стенами. Из-за чего оно кажется особенным? Почему слово «Биржа» написано не только на ярких плакатах у входа, но и на объявлениях, развешанных по всем городу? И только теперь я подошла ближе и прочитала мелкий шрифт. И всё стало ясно. Полное название – Биржа труда, именно здесь получают работу. Почему же я до сих пор не знала про это? В приюте нам рассказывали, что мы останемся на той же фабрике, где трудимся с детства, только задачи будут более сложные. А если кто-то очень хорошо работает, его через три года могут взять на курсы мастеров. Вот и все варианты.

В школе у нас пока не было уроков трудового будущего, их проводят только в последние два месяца учёбы. Но мы с Сарматом уже говорили о курсах мастеров. Если хорошо сдать экзамен на зрелость, можно пойти на курсы сразу после школы. «В отличие от наших, приютских, – подумала я. – У них выбора нет. Без экзамена на зрелость – только через три года».

Но Биржу никто не упоминал. А мне самой не приходило в голову, что можно попасть куда-то ещё, кроме фабрик и заводов.

Вечером того же дня я решила поговорить с тётушкой Мартой. Выскользнула из спальни после отбоя и спустилась в вестибюль. С учебниками, как обычно. Позанималась немного, но вела себя так неспокойно, что Марта сама спросила:

– Эйна, милая, что случилось? Ты сама не своя! Тебя кто-то обидел?

– Нет, всё нормально. Просто… Знаешь, я сегодня мимо Биржи проходила…

– Ну, проходила и проходила. Что в этом такого?

Я посмотрела на Марту в упор:

– Это ведь биржа труда, правильно? А ты можешь объяснить, что это значит?

Тётушка Марта замялась. Не знала или не хотела отвечать? Потом всё-таки заговорила:

– Это для тех, кто хорошую работу хочет. Не на заводах, не на фабриках.

– Хорошую – это как у тебя? Ты вот в приюте работаешь, это ведь хорошо?

– Не как у меня. Лучше. Намного лучше! Учителем в школе, аптекарем, продавцом.