Книга Серебряная колдунья, страница 125 – Элла Саммерс

— И что?

— И тебе действительно нравится мучить себя, не так ли?

— Это укрепляет мышцы. И характер.

— А ещё очень больно. На следующий день у тебя болело всё тело?

— Конечно, нет.

Я удивлённо приподняла бровь.

— Ты бы признался в этом, если бы это было так?

— Конечно, нет.

Мы оба рассмеялись.

— И, к твоему сведению, я не единственная, кто снимал одежду, Доминик.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Ещё как понимаешь. Когда я вернула себе своё тело, я заметила, что ты немного изменил гардероб.

Его лицо было непроницаемым.

— На мне было кружевное розовое бельё.

— Я знаю.

— Когда ты завладел моим телом, на мне было спортивное нижнее бельё. Когда я вернула тело себе в конце дня, на мне было кружевное розовое бельё. Как это произошло?

Он просто уставился на меня.

— Ты слушаешь меня, Доминик?

— Извини, все эти разговоры о владении твоим телом меня очень отвлекают, — он подмигнул мне.

— Очень смешно.

— Я ценю комплимент.

Я проворчала что-то себе под нос. Этому мужчине действительно нравилось развлекать себя своим приводящим в бешенство чувством юмора, не так ли?

— Итак, чтобы внести ясность, первое, что ты сделал, оказавшись в женском теле — это переоделся в самое сексуальное нижнее бельё, какое только смог найти?

— Естественно. Ты ведь помнишь, что я мужчина, не так ли?

Я упёрла руки в бока.

— Расслабься, Арина. Я не видел у тебя ничего такого, чего не видел бы раньше. И не прикасался ни к чему из того, к чему не прикасался раньше, — в его глазах заплясали огоньки, и он игриво усмехнулся.

— К каким частям моего тела ты прикасалась? В точности.

Он наклонился и прошептал мне в губы.

— Разве тебе не хотелось бы знать? — затем он отступил на один, медленный, маленький шаг.

— Почему ты… ты…

Моё сердце бешено колотилось, но я боялась, что чувствовала не гнев. Там было что-то ещё. Что-то темное. Что-то более глубокое. Что-то, что заставило мой пульс участиться, тело затрепетать, а мысли перенестись в те места, от которых, как я обещала себе, я буду держаться подальше.

Доминик небрежно прислонился к стене.

— Не веди себя так высокомерно, милая. Я знаю, что ты тоже подглядывала, — на его губах появилась ухмылка.

— Я безусловно…

— Подглядывала, — закончил за меня Доминик. — Точно, Арина. Ты подглядывала. И ты прикасалась.

— Я бы никогда…

— Не пошла в туалет?

Я растерянно моргнула.

— А?

— Ты действительно собираешься стоять здесь и рассказывать, что провела весь день в моём теле, ни разу не воспользовавшись туалетом?

Я нахмурилась.

А Доминик кивнул.

— Я так и думал. Чтобы ответить на зов природы, ты посмотрела. И ты прикасалась.

— Ты кто, трёхлетка?

Доминик усмехнулся.

— Поход в туалет не считается за то, что я смотрела. Или прикасалась.

— Конечно, нет, — любезно согласился он. — Точно так же, как не считается тот раз, когда я переодевал твои трусики после досадного инцидента, — его взгляд опустился на полоску кружевной ткани, выглядывающую из-под моих джинсов с низкой посадкой.

Я подтянула джинсы повыше. Он улыбнулся.

— Что за неприятный инцидент? — спросила я, и моя кожа вспыхнула, когда его пристальный взгляд прошёлся по моему телу.

— Ммм?

Это был аппетитный звук, восхитительная глубокая вибрация в его горле, сокращающая расстояние между нами. По моему телу пробежал чувственный шёпот, словно горячий атлас скользнул по обнажённой плоти. Я вздрогнула. Тихий вздох сорвался с моих губ.