Книга Серебряная колдунья, страница 3 – Элла Саммерс

— Нам лучше присесть, — я указала на пару диванов в другом конце комнаты.

— Мам, я должен знать, — в голосе Кассиана не было злости. Он был обеспокоен, как будто знал, что ему не понравится мой ответ, но всё равно должен был его услышать. — Почему ты не сказала нам, что наш отец жив?

— Это сложно.

— Сложно, — повторил Кассиан. Его глаза скользнули к Доминику. Он смерил его взглядом, затем снова посмотрел на меня. — Ты никогда нам ничего о нём не рассказывала.

— Это было для вашей защиты. Его семья…

Слова застряли у меня в горле. Я не хотела затрагивать тему сумасшедшей семейки Доминика. Я не хотела, чтобы это было первым, что Кассиан и Калани узнали о своём отце.

Но теперь джинна было не загнать обратно в бутылку.

— Ты Доминик Дракон из Дома Дракона, — сказала Калани тихим, но твёрдым голосом.

— Да.

Доминик уселся на один из диванов, а дети — на другой. Я протиснулась между ними. Серелла, наша пука-оборотень, выпрыгнула из своего пушистого гнёздышка на стене, метнулась через диван и обвила мою шею сзади. Её мягкий шелковистый лисий мех, синий, как морские глубины, щекотал мне кожу. Её тихое мурлыканье наполнило мои уши. Я знала, что она пытается успокоить мои нервы. Я погладила её по голове, чтобы показать, что ценю этот жест.

— Я слышал о Доме Дракона, — сказал Кассиан. — Вы самый могущественный Дом в Авалоне. Другие Дома боятся вас.

Доминик вытянул руки на спинке сиденья, стараясь выглядеть расслабленным. Доступным.

— Они боятся моего отца.

— Твой отец — Лорд Дракон, — сказала Калани.

— Так и есть.

— Главы Домов правят Авалоном, как короли. Это делает тебя кем-то вроде принца, — Калани взглянула на него из-под длинных, застенчивых ресниц. — Значит ли это, что я принцесса?

Кассиан закатил глаза, глядя на неё.

— Ты всегда принцесса.

Когда он произнёс это слово, он имел в виду нечто совершенно иное.

Калани проигнорировала его. Она не сводила глаз с Доминика и сказала:

— Мама не была частью вашего Дома.

— Нет. Она была членом старого Дома Феникса.

— Который твой Дом разрушил, — сказал Кассиан, и в его голосе зазвучал гнев.

— Да.

Кассиан так крепко вцепился в диван, что его пальцы побелели.

— Который ты разрушил.

— Нет. Я не имею к этому никакого отношения.

— Ты любил нашу маму? — Кассиан откинулся назад и вытянул руки, пытаясь подражать непринуждённой позе Доминика.

Доминик взглянул на меня, затем снова на Кассиана.

— Да.

— Она любила тебя?

— Да, — ответила я за него.

Взгляд Кассиана был прикован к Доминику.

— Она должна была рассказать тебе о нас.

— Да. Она должна была это сделать.

Я сжала диванные подушки.

— Но я понимаю, почему она этого не сделала. Она была молода, — Доминик посмотрел на меня. — Мы оба были молоды. И мой Дом только что разрушил её Дом. Она сбежала из Авалона. Она не знала, может ли доверять мне. Если бы только я смог увидеть её, если бы только я смог сказать ей, что она всегда может мне доверять. Я бы защитил её, — его взгляд скользнул ко мне. — Я бы защитил вас всех.

— Доминик… — выдавила я, и мои горящие глаза затуманились от слёз.

— И что теперь? — потребовал Кассиан. — Что будет дальше? Теперь, когда ты знаешь о нас, ты хочешь нас видеть? Или ты собираешься притвориться, что нас не существует?

— Конечно, я не буду притворяться, что вас не существует.

— Ты хочешь, чтобы мы были в твоей жизни? — Калани моргнула, глядя на него большими глазами, полными надежды.