Книга Серебряная колдунья, страница 82 – Элла Саммерс

Я попыталась заговорить, но мои дрожащие губы не могли произнести ни слова. Слеза скатилась по моей щеке.

— Ты беспокоишься, что он заберёт у тебя Калани и Кассиана, — понял он.

— Конечно, я беспокоюсь, что он заберёт у меня детей, — я рассмеялась сквозь слёзы. — Он уже забрал у меня всё остальное.

Доминик переплёл свои пальцы с моими.

— Я не позволю ему этого сделать.

— Как ты его остановишь?

Он выпрямился во весь рост.

— Я их отец.

— И именно так Лорд Дракон их и получит. Дом Дракона правит городом. Чего Лорд Дракон хочет, то он и получает. Он контролирует суды, полицию и всю Ассамблею, если уж на то пошло. Кас и Калани — твои дети, Доминик. Лорд Дракон воспользуется этим, чтобы заявить о своих правах на них, огласив, что они принадлежат к Дому Дракона. Если он решит забрать у меня моих детей, я…

Я подавилась собственными слезами.

Доминик сжал мои руки.

— Он не будет пытаться, Арина. Нет никакой выгоды в том, чтобы отнимать у тебя детей, — он вытер слезы с моей щеки. — И помни, что я говорил тебе о моём отце. Всё, что он делает, преследует цель наживы.

Я покачала головой.

— Он сделает это. Он сделает это, — мои слёзы потекли ручьём, когда боль пронзила мою грудь.

— Он не сделает этого. Но даже если он попытается, я не позволю. Они мои дети, а не его. Он не сможет забрать их у тебя, если я ему не позволю.

— Он Лорд Дракон. Он поступит так, как пожелает.

— Я не позволю ему. Я обещаю тебе это, Арина, — его руки обхватили мои щёки. Он прижался своим лбом к моему. — Я бы никогда не позволил этому случиться с тобой.

— Я… — я прочистила горло. — Мне пора, — я отстранилась, вытирая щёки.

— Ты расстроена. Ты должна позволить мне отвезти тебя домой.

Я не стала спорить. Я просто открыла дверь со стороны пассажира и села внутрь. За всю дорогу мы не проронили ни слова. В любом случае, я была слишком занята, чтобы разговаривать. Доминик, конечно, должен понимать, что я права. Лорд Дракон получал то, чего хотел. Я надеялась, что он тоже понимает, как важно было сохранить мою тайну.

Но разве это имело значение? Доминик тоже прав. Не нужно быть гением, чтобы понять, что он отец моих детей. Я была дурой, когда думала, будто люди не сложат два и два вместе. Я была дурой, когда вернулась в Авалон.

И ради чего? Ради шанса вернуться в ту комнату в Атлантисе, чтобы найти то, что мне нужно, чтобы помочь моим детям контролировать свою магию? Я пробыла здесь больше месяца, но так и не приблизилась к тому, чтобы добраться до этого портала, и не видела чёткого пути к нему.

— Арина, ты что-то скрываешь, — сказал Доминик, припарковывая машину на подъездной дорожке ко мне.

Я уже потянулась к двери, но, услышав его слова, опустила руку и повернулась к нему.

— Я уже всё тебе рассказала, — солгала я.

И он уличил меня в этой лжи.

— Нет, не всё. Что-то не сходится. Если ты так переживаешь о том, что мой Дом украдёт Кассиана и Калани, зачем ты вернулась?

Я открыла рот. Ложь вертелась у меня на языке. Я могла бы просто сказать ему то, что говорила всем: я вернулась, чтобы заново отстроить свой Дом. Они все поверили в это. Они все так сильно заботились о власти и престиже, что проглотили эту ложь.

Но не Доминик. Он знал меня. Лучше, чем кто-либо в этом мире — лучше, чем кто-либо во всех мирах Вселенной — он знал меня. И я не могла ему солгать. Больше нет. Всё, что я могла сделать — это не сказать ничего.