Книга Судьба попаданки, или проклятье Бессмертного, страница 69 – Касия Рин, Лада Орфеева

— Моя жизнь в Нави была… сложной, — сказал Страж, — Навь — это мир духов и теней, место, куда свет не проникает. Я вырос среди существ, которые не знают жалости и сострадания. Тут каждый день — борьба за выживание, даже для таких полубогов, как я.

Он продолжил, и я заметила, как его руки слегка дрожали.

— С самого детства отец готовил меня к роли наследника тьмы. Того, кто откроет ему путь в Явь. Он учил меня контролировать свои страхи, подчинять других своей воле. Но в какой то момент я понял, что не хочу становиться таким, как он. Я видел, как его тьма разрушает всё вокруг. Я мечтал о другом мире, о мире где есть свет и надежда.

— И что случилось потом? — спросила я, чувствуя, как его история начинает захватывать меня.

— Я сбежал, — ответил Вацлав, и его глаза на мгновение загорелись, словно отправились в воспоминание о том моменте, — Сбежал из Нави, покинул отца и всё, что знал. Я искал убежище в Яви, среди людей. Я надеялся, что смогу найти там мир и покой. Но тьма не отпускает так легко. Она всегда рядом, шепчет мне на ухо, напоминает о моём наследии.

— Вацлав, ты сильнее, чем думаешь, — сказала я, сжимая его руку, — Ты не обязан следовать путём своего отца. Но как тогда ты стал Стражем?

Мужчина вздохнул, и я почувствовала, как его напряжение передается мне.

— Когда я сбежал в Явь, я думал, что смогу избежать своего предназначения. Но тьма находила меня даже там. В один из самых тёмных дней ко мне пришел брат моего отца, Белобог. И предложил мне сделку. Он видел, что тьма внутри меня разрасталась и угрожала поглотить меня целиком.

Я слушала, затаив дыхание, боясь даже дышать, чтобы ненароком не прервать Стража. Его рассказ был похож на одну из легенд, что я читала в учебниках истории.

— Дядя предложил помочь запечатать тень внутри меня, удерживая её. Взамен я должен был стать Стражем врат в мир Нави. Это было непростое решение, но я понимал, что это единственный способ защитить Явь и самого себя. Я согласился. С тех пор я охраняю врата, не допуская, чтобы тьма Черного Змея проникла в наш мир.

Он замолчал, а я осознала всю тяжесть его выбора. Он как и отец, был просто узником.

— Мы уже близко от Врат, — предупредил Вацлав, его голос стал громче, — Я чувствую это.

Внезапно воздух вокруг нас начал вибрировать, и тени стали извиваться, как живые. Черные клубы дыма начали собираться в центре тропы перед нами, вращаясь все быстрее и быстрее. Из этого вихря медленно проявилась фигура, обрамленная тьмой.

— Он здесь, — прошептал Вацлав, его лицо побледнело. — Чернобог.

Тьма вокруг фигуры казалась почти осязаемой, а еще она шептала, обещая разрушение и вечные муки. Вацлав, стараясь держаться уверенно, шагнул вперед, но я видела, как сжались его губы.

— Почему ты пришел сюда? — спросил Страж, его голос прозвучал напряженно и неестественно.

Чернобог не ответил. Его глаза, сверкающие, как бездонные пропасти, прожигали нас насквозь. Он медленно поднял руку, и воздух вокруг нас стал еще тяжелее.

— Вацлав, — прошептала я, — Нам не нужно с ним разговаривать. Лучше отступить.

Но Вацлав не двигался, его взгляд был прикован к фигуре перед нами. Он сделал еще один шаг вперед, несмотря на то, что я испугано дергала его за рукав.

— Блудный сын вернулся домой, и бродит как мышь, — голос Чернобога, низкий и гулкий, напоминал отголоски далекого грома, — И снова хочет уйти не попрощавшись.