Книга Переполох в Академии Сказок, страница 9 – Анастасия Гудкова

— Ляпота… — протянула Василиса, проводя ладонью по нежной ткани покрывала.

— Ляпота там, — довольно прищурился Нафаня и махнул в сторону неприметной двери, за которой девицы, визжа на весь терем от восторга, обнаружили огромную купальню с самым настоящим краном для воды и ночной горшок.

— Эдак и бегать никуда не надо, будто царевны какие, — восхитилась Луша.

Радостно вскрикивая, они с Василисой забегали по комнате, открывая шкафы, высовываясь в окно, то и дело открывая вентиль и пуская воду, а потом и вовсе застыли, обнявшись.

— Вот бесенята, — добродушно хмыкнул Нафаня. — Книги-то не забудьте. Да на обед ступайте, пока Печка не осерчала.

— Печка? — удивленно переспросила Василиса.

— А то кто же? Она, родимая. Эх и пироги у ней румяные выходят, — мечтательно протянул домовой. — Да и каши тоже хороши. Ну, чего расселись, поспешите, говорю! Я за дверью жду.

Девицы послушно закивали и ринулись наряды выбирать для первого в своей жизни обеда в Академии Сказок.

Раскрасневшиеся от волнения, девицы неловко переминались с ноги на ногу у дверей трапезной, куда их заботливо привел Нафаня. Заветное место оказалось в том же тереме, где им предстояло жить, только ниже на три лестницы и выше на две. Как такое может быть? Пока Луша и Васена бежали за неожиданно проворным домовым, поняли, что терем мало того, что зачарованный, так еще и пошутить не прочь. Лестницы и коридоры тут располагались так странно, будто кто-то ими чихнул, да разбрызгал. Вот и выходило, что сначала нужно было трижды спуститься вниз, затем пробежать по широкому коридору, свернуть в галерею, пройти по мостику, дважды подняться наверх…

— Хоть хлебные крошки кидай, — фыркнула Лукерья. — Эдак мы дорогу в наши покои ни в жисть не сыщем!

— А клубочек на что? — хитро прищурился Нафаня.

— Какой клубочек? — не поняла Василиса.

— Так вот этот, путеводный, сталбыть, — подмигнул домовой. — Я-то гадал, когда про него спросите.

— Как можно спросить про то, не знаю, что? — рассердилась Васена.

— Туточки всякое можно, — пожал плечами Нафаня. — На вот, не потеряй.

Алый клубок с толстой нитью перекочевал в подставленные ладони Васены. Нафаня со вкусом чихнул, огляделся и радостно заметил:

— Усе, девоньки, пришли. Вон она, сталбыть, трапезная. А мне пора, — и он исчез, словно растворился впрямо в воздухе.

Луша на всякий случай поводила по пустоте руками, убедилась, что домовой и правда исчез. Пока неясно было, лучше с ним или без него, но как бы то ни было, а в трапезную идти им предстояло вдвоем с Васеной.

Девицы толкнули тяжелую дубовую дверь, которая поддалась лишь с третьего раза, и застыли на пороге огромной залы.

— Красотища какая, — благоговейно прошептала Луша, разглядывая расписные стены, длинные дубовые столы, ломящиеся от самой разной снеди.

Ее шепот утонул в общем гуле, который тотчас стих, едва народ заметил робко стоящих на пороге девиц. Первым к ним подбежал юноша, зачем-то обнюхал, и, подвывая, сообщил остальным:

— Лю-юди.

— Конечно, люди, — дрожащим голосом ответила Луша. — А то кто же?

Трапезная взорвалась от общего хохота. Юноша улыбнулся и пояснил:

— Пафнутий я, оборотень. А тама вон, Лелея, она, сталбыть, русалка, самая, что ни на есть, настоящая.

Он махнул в сторону златоволосой девы, обнаженной до пояса, прикрытой лишь волосами. Разглядеть то, что ниже, мешала большая кадушка, в которой сидела русалка.