Книга Я люблю!, страница 211 – Анна Летняя

— Не может этого быть! — опешил король, отступив на шаг назад то ли от неожиданности, то ли от того, что и его разведка представляла Грольдона избалованным мальчишкой. — Нейраф Сертас мой дальний родственник и позволить себе подобного он не мог.

— Хотите сказать, я лгу? Впрочем, не отвечайте. Это пустое. Мне нет дела, что там вы смогли угнать из грязных слухов, которые распускает королева Нессия, мечтая захватить трон любым способом, — презрительно отмахнулся принц, внимательно проследив за реакцией наследника и министров.

Местные помощники короля нахмурились, явно не представляя, как вести себя дальше.

— Лучше поведайте, какой приказ вы дали своему дальнему родственнику относительно наследников от бывшей принцессы Древии? Неужели вы настолько бесчестны, чтобы использовать несчастную сиротку в своих коварных планах? Захотели через дальнюю родню устроить в чужой стране переворот? Вам мало крови, что уже пролилась? Или земель не хватает?

— Вы о Кристаль? Девочка плохо перенесла известие о делишках своего отца. Несколько раз пыталась покончить с собой. Нейраф был вынужден отправить ее в монастырь под наблюдение сведущих в душевных болезней лекарей.

Вполне спокойно ответил король, оставив без внимания провокацию. Его сын отреагировал более бурно и запыхтел, как разъяренный бык.

— Как интересно, тогда кто же это и почему сегодня эта юная леди умоляла нас проехать мимо и опасаться удара в спину от людей лорда Сертаса, одевшего на нее более пятнадцати лет назад рабский ошейник?

Грольдон подошел к бывшей принцессе, и улыбнувшись ей непривычно нежно, откинул с лица капюшон, а она уже сама развязала завязки, позволив с себя снять покров полностью. Все тоже платье в свете новых данных смотрелось еще более жалким.

Присев в реверансе, Кристаль подняла голову и посмотрела на того, с чьей подачи ее жизнь сломалась во второй раз.

О том, что король Вильф в этом не замешан, стало понятно сразу. Буквально подавившись воздухом, он подошел к ней и едва касаясь, проследил пальцем контур чумазого лица, спустился к шее, на которой образовались рубцы от явных попыток сорвать ошейник своими силами. Такое не изобразишь. Не нарисуешь. Эти увечья никогда не сойдут с ее кожи, оставшись отметинами, напоминающими о той боли, что она пережила в этой стране.

Мы молчали и слушали, как едва слышно возмущаются министры. Как принц, отступив к стражам что-то узнает, явно не желая показаться глупым сейчас. Пусть просвещается. Это полезно для того, кто должен стать правителем в любое время. И лучше, если оно наступит раньше, чем позже.

Я увидела искреннее недовольство и злобу к тому, кто посмел действовать за спиной короля, прикрываясь его именем. Никто не обратил внимание на то, в каком ключе Грольдон рассказал о том, для чего нужна была принцесса. И я не была уверена, что стоит повторять новость еще раз. Не думаю, что Сертаса, каким бы лордом он не был и чья бы кровь в его жилах не текла, ждет счастливый конец. Правитель страны может быть кем угодно, но не всепрощающим дураком.

— Как же так. Он ведь клялся мне… Девочка, что же ты не пришла сама? Почему не сообщила о том, что творит этот нелюдь? — спросил Вильф, обращаясь к Кристаль.

Отвечал за нее опять Грольдон. Он явно желал выпустить свой гнев и делал это путем откровенности на грани дозволенного.