Книга Муха, ко мне! Пособие по воспитанию дракона, страница 17 – Алёна Андреева

Когда цветочный горшок был задет хвостом недоделанного кунг-фушника, декабрист, не жалея своих цветов, сорвался со шкафа, напал на противника и с абсолютной точностью приземлился ему на голову.

Муха моментально потерял не только боевой дух, но и весь воинственный вид, ибо с цветочной копной на голове сложно оставаться бравым воином. Именно в этот момент безобразник был пойман, отшлепан по мягкому месту и с великим позором загнан в ванну. Там он с унылым видом стерпел все водные процедуры, периодически посматривая на меня своими виноватыми глазками, но я держалась. Вспоминала про хаос за дверью и тщательно пыталась ни умиляться, и ни в коем разе не прощать этого гаденыша.

Когда наступил момент обтирания полотенцем, обнаружилось, что чистых и сухих в ванной нет. Я пригрозила Мухе стоять и ждать, для убедительности напомнила про мухобойку. А сама пошла за старенькой махровой простыней. Была у меня одна такая, лежала на всякий случай.

В общем, если вы вот так откладываете вещи, как и я, на всякий случай, то будьте уверены, он наступит. И, возможно, не такой безобидный, как ожидалось.

Простынь нашла, вернулась в ванну, Муха послушно стоит на том же месте, где был. Правда, пока я уходила, он умудрился сцапать с полки одежную щетку, выдавил на нее полтюбика зубной пасты, и решил, что теперь он большой и умеет самостоятельно чистить зубы. В пене до самого загривка с высунутым языком и слезящимися глазами, он тщательно полировал свои новенькие прорезавшиеся клыки.

Нет, я конечно, не выдержала. Каюсь, заржала. Муха тоже заулыбался, и вся дисциплина рухнула, как карточный домик. Сколько бы я потом не делала серьезное лицо, от былого послушания не осталось и следа. Муха вертелся, пускал пузыри, выплевывал воду фонтанчиком, пытаясь попасть в раковину за моей спиной. В общем, после водных процедур и насильного пеленания в простыню, ванная оказалась тоже разгромлена.

Еле дотащившись до комнаты, сбросила на кровать рычащего и вырывающегося из рук дракошу и, достав из-за пояса мухобойку, встала в угрожающую позу.

Дитенок выпутался в два счета, огрызнулся, пробубнил что-то типа “Нина плохая” и спрятался за подушку. Лупоглазый, взъерошенный, злой, смотрит на меня, рычит.

— Так, дорогой! — начинаю поучительно. — Хозяйка здесь я! Это мой дом! Мое! Понимаешь?

Муха вдруг затих, виновато опустил глаза и кивнул.

— Ты понимаешь, что испортил мой дом?!

Муха снова кивнул. Отложил в сторонку подушку и прикрыл морду хвостом.

Я набрала в грудь побольше воздуха и продолжила:

— Муха, я понимаю, что ты растешь. И, наверное, тебе трудно себя контролировать. Но еще я понимаю, что ты взрослая личность в теле ребенка. Иначе бы ты со мной не общался.

Муха тяжко вздохнул, плюхнулся на пятую точку и совсем уж расстроенный, еще ниже опустил голову.

— Значит, я права, — задумчиво пробормотала я. А потом добавила: — Если ты растешь такими темпами, значит совсем скоро мы сможем нормально поговорить! Но, боюсь, к этому времени ты перестанешь умещаться в моем доме.

Муха вздохнул еще грустнее.

— Сегодня же займусь паспортом. Но для этого мне нужно уйти из дома, понимаешь? И я должна быть уверена, что ты не устроишь поджог, взрыв и обрушение многоквартирного жилого дома, в котором живут почти пятьдесят человек!