Книга Попаданство по любви, или Ёлочка, сгори!!!, страница 20 – Елена Амеличева

Привстав в седле, он всматривался куда-то вдаль. Я в какой раз  подивилась его отличному зрению, с трудом разглядев крошечную точку на снежном горизонте, плавно перетекающем в небо. Последнее, кстати, хмурилось, бугрясь серыми, многообещающими тучами. Пурга, дождь, снегопад – выбирайте, все в ассортименте.

Жилищем, что манило к себе, заинтересовались все. Даже Фунтик соизволил проснуться и высунул голову из своего убежища. Лошади тоже оживились и явно с удовольствием поскакали вперед. И даже мой многострадальный копчик, отбитый о седло, притих, перестав ругаться матом и требуя пощады.

Вскоре мы въехали во двор, освещенный факелом, воткнутым над дверью в странное здание – деревянное, обмазанное по низу глиной, вытянутое, будто длиннющая такса. Из-под копыт лошадей в сторону метнулась какая-то тень – кажется, она была хвостатая, разглядеть не успела. Кони всхрапнули, нервничая и отбивая свою тревогу копытами по утоптанному снегу.

- Кто тут хулиганит? – визгливый мужской голос ударил по ушам, словно писк скрипки в руках неумелого музыканта.

Из-за двери высунулось что-то заспанное, с всклокоченными кудряшками и большим хлюпающим носом.

- Нам бы на постой определиться, добрый человек, - пробасил Сева, спрыгнув с коня. – За все щедро отплатим.

- Коли так, проходьте, - личность повеселела и гостеприимно распахнула «врата» местной гостиницы. – Моя харчевня хоть и не велика, но пару комнат сыщем для дорогих гостей! – он отступил внутрь и гаркнул, - Генка, живо лошадей в стойло! Накормить, напоить да обтереть соломой. Ступай, оболтус!

- Раскричался-то чего? – донеслось из глубин харчевни. – Иду я, - под глухие шаги на улицу вышел худой мужчина с длинными черными волосами. Смычно зевнув, он потянулся, прохрустев всеми косточками, и оглядел нас. – Ишь ты, какие сладенькие! – он облизнул пересохшие губы – и от того, как он это сделал, меня передернуло.

Хотелось шепнуть Севе, что ну его, этот постоялый двор, поехали дальше. В седле всю ночь – не такая уж плохая мысль. Да и романтика, все ж таки. И копчик не так уж сильно болит, если вдуматься.

Но налетевший мощный порыв ветра захлопнул ворота за нашими спинами, словно отрезая пути к отступлению, подтолкнул в спину, а потом, пометавшись по двору, ударил в лицо колкой снежной взвесью.

- Буря надвигается, - снова зевнув, отметил Генка и взял лошадей под уздцы.

- Проходите в дом, гости дорогие, - засуетился хозяин. – Обогрею, горячей похлебкой накормлю, а потом, на сытое-то брюхо и спаться будет сладко.

Мысль о еде свернула желудок жгутом. Рот наполнился слюной. Осторожность отступила, уняв сомнения и страхи. Мы все прошагали внутрь, расположились на лавках около длинного стола, что одним концом почти упирался в горячо растопленный очаг. Хозяин бешеной мухой носился вокруг, поспевая и накрывать нам ужин, и отвечать на вопросы Мамонта. Через пару минут перед нами исходили паром миски с аппетитным на вид, напоминающим рагу содержимым. Рядом дразнили сладковатым, каким-то грушевым запахом кубки с вырезанными на них смешными человечками.

- Ты не мельтеши, - велел Сева кудрявому, - садись с нами, компанию гостям составь, поешь.

- Так уж вечерял, - попытался отнекиваться он, но под тяжелым взглядом нашего сурового «предводителя» все же сел на край лавки. - Испей, будь любезен, - Мамонт плеснул в его бокал из своего и прервал возражения, - давай, не то обижусь.