Книга Принц-консорт для королевы-попаданки, страница 94 – Елена Милютина

Домой, во дворец, вернулась усталая. Хотелось поскорее вымыться, переодеться и лечь, подумать. Было о чем. Стала переодеваться в домашнее. Тут вошла Мирка, сообщила, что меня просит ее принять камеристка мамаши, лейа Алисия. Я отказала, пусть завтра приходит. Сегодня спать хочу. И, завтра, если разговор про мамочку заведет, пусть вообще в шею гонит. Мамаша не обсуждается. Указания дала и спать пошла. Завтра надо библиотекарей потревожить, Ниро занять делом. С этим проклятием, вот чует мое сердце, что-то нечисто!

Утром просыпаюсь, слышу разговор. Мирка от Алисии отбивается. Уже на повышенных тонах. Алисия напирает на то, что хорошие дочери матерей в монастырь не ссылают, Мирка – что хорошие матери у дочерей любимых мужей не убивают. Наконец, Алисия пожелала мне, чтоб меня муж всю жизнь обманывал, и прибавила, что в лечебнице к нему такую красотку приставили, что он теперь с нее глаз сводить не будет. Меня так на подушках и подкинуло. Чуть не заорала. Мирка входит, как почуяла чего, спрашивает, буду ли я одеваться. И завтракать. Я ей:

- Одеваться буду, завтракать, нет. Едем в лечебницу!

Мирка меня всю дорогу успокоить пыталась. Не помогло. Быстро до палаты добежала, сиделки на месте нет. Точно, вспомнила ту самую брюнетку. Раз на месте нет, значит, внутри. И, наверняка в кровати!

Все попытки успокоиться во время дороги, когда уговаривала сама себя, что Ниро все же пять лет взаперти просидел, мужик здоровый, молодой, у здорового тела свои потребности, и даже мысли, что самой надо было подсуетиться, не девочка, уже рожала, сама виновата, выскочили из головы. И с воплем:

- Где эта шлюха! – Я ворвалась в гостиную. С дивана, судорожно пытаясь застегнуть ремень брюк, поднимался уже знакомый мне виконт Мерисье – двойник Ниро. Мирка заглянула в спальню и прикрыла туда дверь. Шепнула мне:

- Он один, штаны натягивает!

И тут в гостиную влетает лекарь Торнборн. Глаза красные, встрепанный, лицо мокрое.

- Ваше величество, все в порядке, это я сегодня дежурил, я умываться отошел. А девицу Виллиус от дежурств отстранили!

Господи, стыд какой! Совсем голову потеряла, дура! Плюхнулась в кресло, лицо руками закрыла. И, в довершение всего в гостиную с разных сторон, входят Валентейн и Яронир. Начались какие-то разборки. Так и узнала, что почти права была! Этой ночью они, то есть Торнборн и виконт, по приказу Ниро вытащили из его кровати поджидавшую там в голом виде эту самую Виллиус! Потом с профессором объяснялись, потом белье меняли, по приказу того же Ниро. Спать поздно пошли, а Торнборн еще и дежурил всю ночь, вместо сиделки.

Валлентейн приказал. Ниро – в постель, умирающего изображать, сколько потребуется, Мне – сидеть у постели умирающего жениха. Мирке завтрак нести, что бы на двоих хватило, потом – обед тоже. Стажеров из академии больше не допускать, заменить его гвардейцами, оставить только Пита, который проверку у них, в безопасности, прошел. Торнборну спать, потом Пита сменить. Ниро в постель срочно вернуться и умирающего изображать, насколько таланта хватит, а то он прикажет рвотного ему дать. После рвотного интересоваться девками не потянет. Сам он пойдет, допросит персонал, профессора, и двух дамочек. И что бы сидели тихо, потенциальные изменщики уже съезжаться начали. Первые, самые ближние пожаловали! Ушел.