Книга Его Величество император, страница 303 – Елена Милютина

— А командир наш не пострадает?

— Пострадает. Только не за то, что ты псих, он не врач, не обязан разбираться, а за то, что первогодка необлетанного, непроверенного, поставил императору в охранение. Не имел он права тебя ставить, понял? Все, заканчиваем.

Эллана.

То, что Эльриан болеть не умеет, Валентайна поняла еще в июле, когда он с сотрясением носился по всему дворцу, от морга до тронного зала. Поэтому настаивать на пребывании в послеоперационной палате не стала, и на следующее утро перевела в специальное, закрытое крыло, в «императорскую палату». Собственно говоря, это были четырехкомнатные покои с двумя спальнями, гостиной и кабинетом, это если не считать сестринского поста и процедурной. Посещения разрешили, но ограничили. Эльриан сам понимал, что особую активность развивать еще рано. Голова кружилась при самом небольшом усилии, периодически темнело в глазах, накатывала слабость, поэтому проект доклада Совету Унии они писали вместе с Вальтроном и Ивом. Эльриан лежал на диване в кабинете, Вальтрон ходил по комнате, Ив печатал, изредка вставляя замечания, все-таки опыта у него было побольше. Доклад подготовили за неделю, могли бы и быстрее, мешали постоянные помехи. То Саарте докладывал о ходе расследования, то надо было побеседовать с генералом Сомовым о психиатрии и психиатрах. Иван все понял правильно. Покушение, случайное, не организованное, вызванное психозом было сейчас предпочтительнее всяких заговоров и сведения старых счетов. Поэтому, когда к нему за помощью обратился Саарте, порекомендовал ему врача, с которым предварительно побеседовали и он сам, и регент, и император. Врач проникся и выдал диагноз. Остина направили на лечение, а фактически, в заключение.

Потом появилась делегация из академии, на большом совещании было принято решение, что император достоин диплома досрочно. Ему его торжественно и вручили. Оставалось созвать Большой совет и признать его совершеннолетним и полностью дееспособным. Все условия были соблюдены. После Совета Вальтрон становился канцлером, Эрвин продолжал оставаться министром обороны. Задержка была в императоре. Нельзя было предъявлять еле ползающего правителя. А кровопотеря восстанавливалась, на взгляд Эльриана, слишком медленно. Что совершенно не совпадало с мнением врачей, считающих, что он идет на поправку семимильными шагами. Тем более, прежде, чем идти на совет, следовало снять фиксацию с костей, а не пугать членов Совета железками! Тут возникли проблемы. Эльриан требовал снимать конструкцию под местным обезболиванием, без общей анестезии. Даже демонстративно поел, что бы сделать наркоз невозможным. Доктор Жарден заявил, что он не палач, снимать фиксацию очень болезненно, а если император опасается за голосовые связки, то есть внутривенный наркоз. Договорились, но пришлось все отложить на завтра, так как пациент позавтракал. Предупредили, что бы завтра ждал натощак, поест после.

Через полчаса Эльриан об этом завтраке пожалел. Появились нежданные посетители. Наджар! И в сопровождении закутанной все в те же тряпки дамы. Тряпки слетели, и на шею ему бросилась Аннабель.

— Эль! Ты как? Ранен? Куда? Я чуть с ума не сошла, когда прочитала о нападении на вас! Просто заставила Наджара взять меня с собой! Он к тебе по делу, секретному. У нас же каникулы, не помнишь? Господи, что это? — Аннабель нащупала под широкой пижамной курткой металл.